— Не возражаю.

— Отлично. Тогда прошу за мной. Поезд ждет нас. На нем мы и поедем в штаб-квартиру.

— У вас есть поезд, специально чтоб народ в штаб-квартиру возить?

— Мы проложили железную дорогу, чтобы доставлять людей и материалы в гавань. В устье реки ничего не выгрузишь — собственно, мы здесь затем, чтобы изменить эту ситуацию. Так что мы подвозим все необходимое в более удобную точку вне города и на поезде доставляем сюда.

— И все это делается, чтобы построить порт для континентцев, — говорит Мулагеш. — А не проще что-нибудь с нуля взять и возвести?

— Это не просто гавань, генерал. Это врата Континента! — И она показывает на два пика, нависающие над Солдой. — За этими вратами — точнее, за тем, что от них осталось, — водная артерия, пересекающая весь Континент! И никто не мог этим пользоваться, десятилетиями не мог! Но скоро, очень скоро, через несколько месяцев, мы сможем, — и она открывает дверь единственного пассажирского вагона поезда, — как бы это сказать, растворить врата снова.

Мулагеш оглядывается на горные пики.

— Вы называете их вратами. Почему?

Сигню улыбается.

— Хороший вопрос. Проходите, я расскажу вам по дороге.

* * *

Вздыбленные скалы Вуртьястана проплывают в окне поезда, потом их сменяют высокие белые утесы. Сигню снова закуривает — пятую по счету сигарету. Дрейлингка выглядит как самый настоящий топ-менеджер: волосы затянуты тугим узлом, идеальный пробор сделан по последней галадешской моде. На женщине приталенный черный жакет с потайными пуговицами, обтягивающие темные брюки и безупречно блестящие черные сапоги. Невероятно модный дорогой шарф с просчитанной небрежностью обмотан вокруг шеи до самого подбородка. Так и видишь эту Сигню на совете директоров, как она, помавая холеными руками, сыплет цифрами и успокаивает акционеров. Кстати, а не этим ли она и занимается…

Вот только руки совсем не такие: когда Сигню сняла перчатки, Мулагеш ожидала увидеть безупречный маникюр и гладкую ухоженную кожу. А они у нее мозолистые, кожа потрескавшаяся, как у человека, который годами руками работал, а еще они все перепачканы чернилами, словно Сигню целыми днями перелистывает дешевые газеты.

В купе залетает сквозняк, и Мулагеш ежится.

— Зима, — вздыхает Сигню. — Зимы здесь суровые, причем на всем Континенте. Но берег, на котором стоит Вуртьястан, омывает Великое Западное течение, так что бухта никогда не замерзает. Иначе нам здесь нечего было бы делать.

— Хорошо, что вы тут, — кивает Мулагеш.

— Согласна. Но из-за теплого течения здесь всегда очень влажно. Знаете ли вы, к примеру, что Вуртьястан занимает первое место в мире по наводнениям?