Эрин всхлипнула.

– Думаю, тебе стоит дать своей подруге отдохнуть. Я хорошенько над ней поработал.

Меня обуял ужас, но вместе с ним пришла и ярость, которая отравила каждую клеточку моего тела едким ядом.

– Сукин сын! – вскричала я. – Чертов сукин…

И вот я уже летела по узкому коридору, отчаянно размахивая руками, но схватиться мне было не за что.

Когда я ударилась спиной о пол, из легких вылетел весь воздух. Меня обожгло болью. Оглушенная, я была не в силах пошевелиться.

По обе стороны от моих бедер возникли две ноги в тяжелых ботинках. Гиперион склонился надо мной и одарил ледяным взглядом черных, бездушных глаз.

– Знаешь, что я ненавижу больше всего на свете?

Я открыла рот, но он закрыл его рукой.

– Нет. Не отвечай. – Его улыбка была даже страшнее глаз. – Я ненавижу ждать. А мне пришлось ждать слишком долго, чтобы снова до тебя добраться.

В следующую секунду я уже снова оказалась на ногах. Титан нависал надо мной, заставляя меня прогнуться.

– Знаешь ли ты, что боги следят за Ковенантами? Они увидят, что натворили мои друзья. – Гиперион наступал на меня, и я заставила себя сделать шаг назад. – А мы совсем недалеко от кампуса.

Я метнулась в сторону, не поворачиваясь к нему спиной, стараясь применить на практике все уроки Сета.

– Они найдут нас. И придут сюда. – Он медленно повернулся ко мне. – Придет твой отец.

Сдавленно усмехнувшись, я пыталась найти хоть какое-нибудь оружие, но видела только пыльные стулья и старый стол с лампой. Вряд что-то из этого сможет пригодиться мне в бою, но я осторожно начала продвигаться в эту сторону. Мне нужно было выбраться самой. И вытащить Эрин.

– Он не придет.

– Придет обязательно, – наклонив голову, проговорил Гиперион.

Крутанувшись, я рванулась к лампе. Мои пальцы уже скользнули по ее металлическому основанию, но Титан отбросил меня, прижал одной рукой к стене, упираясь мне прямо в грудь. Я и дернуться не успела, когда он заговорил на языке, при звуке которого мои уши словно обожгло. А потом случилось это. Внутри меня вспыхнул пожар. Не искра. Не уголек. Во мне полыхал настоящий огонь. И прежде чем я почувствовала боль, я успела лишь подумать, что обещала Сету быть там, когда он вернется. Я ему обещала.