Он прикрыл глаза и улыбнулся своим воспоминаниям, а у меня с каждым его словом сердце билось все сильнее. Даже сейчас, двадцать с лишним лет спустя, он выглядел... околдованным.

- Я не собираюсь оправдываться, - сказал он, открывая глаза. - Я мог бы сказать, что она меня соблазнила, а я просто не устоял, поскольку давно не был близок даже с собственной женой. Но я осознаю, что ответственность за все, что произошло в ту ночь, лежит на мне. И только на мне. Да, я не устоял. Не знаю почему. Поверь, я любил свою жену. Я и сейчас ее люблю. Она и Алек - самое дорогое, что у меня есть. Но та девушка... Твоя мать... Я до сих пор иногда слышу ее голос. Я не знал ни о чем, что с ней случилось. Утром ко мне явилась жена профессора. Я тогда даже не знал, как ее зовут. Начала угрожать. Сказала, что ее племянница несовершеннолетняя и недееспособная. Обещала обо всем рассказать моей жене, если я еще хоть раз подойду к ней близко. Я считал, что она имеет право злиться. И мне было стыдно, а моя лесная нимфа... то есть русалка, как я теперь знаю, так ничего мне и не объяснила. Меньше чем через месяц я покинул Лекс. Ревизия прошла, мой контракт закончился, а моя жена была готова родить. Вот и вся история.

Он замолчал, и какое-то время мы стояли с ним посреди комнаты в абсолютной тишине, думая каждый о своем. Я посматривала на него, пытаясь почувствовать хоть что-то. Ведь вот он, мой родной отец, из-за которого я во многом и начала свои поиски, стоял передо мной. Даже немного лучше, чем я его себе представляла: моложавый, красивый, высокородный, влиятельный, богатый. Он бы наверняка смог добиться того, о чем я хотела его попросить: расследования смерти моей матери. Только оно уже было не нужно. О смерти своей матери я узнала больше, чем хотела. И виновный уже даже понес наказание. Я смотрела на Сета Прайма и совсем ничего не испытывала. Ни радости, ни тепла. Любви тоже не чувствовала. Я не злилась на него, нет. Мне не за что было на него злиться. Просто я уже не знала, что мы будем делать с нашим родством.

- Она пришла ко мне за помощью, - вдруг сказал Прайм, снова посмотрев на меня с виноватой улыбкой. - А я ничего для нее не сделал. Просто провел с ней ночь.

- Вы же не знали, - я пожала плечами. - Может быть, она и не за помощью к вам приходила, а именно за этим? За лаской, теплом... За тем, что можно принять за любовь. Если постараться. И, возможно, эта ночь, которую вы с ней провели, было лучшим из того, что произошло с ней после того, как она здесь оказалась. Не вините себя. Вы ничего не знали. И она по сути была для вас никем. Но в этом нет вашей вины.