Лицо Огюста стало пунцовым.

– Чем дольше ты отпираешься, тем больше оскорбляешь меня. Такое впечатление, что ты считаешь меня дурочкой. Как будто я не в состоянии заметить, что ты без ума от Огюста. – Она поднялась со своего кресла и встала у меня за спиной. Аромат ее парфюма душил. – Ты, должно быть, думала: «Бедная София, она ни о чем не догадывается. Она такая жалкая. Регент. Вторая после своей старшей сестры». Но я оказалась гораздо умней. Я научилась обращать внимание на детали: кто на кого и как смотрит, когда входит в комнату, как меняется голос, когда человек говорит о том, кого любит, и много чего еще. – Она наклонилась прямо к моему уху. – Ты отвратительная девчонка.

Я сжала ладони в кулаки, и ногти впились в ладони. Ярость, смешанная со страхом, пронзила меня от пяток до макушки.

– Но я должна тебе кое-что рассказать. – София приставила ладонь к моему уху и понизила голос. – Твой любимый Огюст, хотя на самом деле он мой, – причина всех неприятностей, которые с тобой произошли. Засохшие розы в твоей ванной, пожар в твоей спальне, отравленная еда.

Хоть принцесса говорила почти шепотом, но ее слова ранили мое сердце не хуже острых стрел.

Я посмотрела на Огюста.

– Ты сказала ей? – спросила Леди Георгиана.

– Да, сказала. – София стала прыгать на месте и хлопать в ладоши.

Леди Георгиана вздохнула.

– Это моя вина, Камелия. Мне так жаль, что пришлось вам всем это рассказать в самую первую нашу встречу. Я собралась сменить Министра Красоты, когда София станет королевой. И послала своего умного и обаятельного сына разузнать секреты Прекрасных. Дюбарри слишком долго держит монополию. Грядут перемены.

Предательство невыносимым грузом легло мне на сердце, которое охватило пламя. Живот скрутило от стыда.

София щелкнула пальцами. Дверь соседней комнаты открылась. Слуги вкатили в комнату странное сооружение. В прозрачных резервуарах, как в колыбелях, плавали младенцы, подсоединенные золотыми трубками к датчикам уровня аркан и сосудам, наполненным кровью.

Амбер ахнула.

София с гордостью встала рядом с резервуарами.

– Разве это не прекрасно? – Она поцеловала стекло одной из колыбелей, потом стерла оставленный след от красной помады. – Вы – диковинные цветы нашего королевства. И можете быть выращены точно так же, как и Прекрасные. Вас посадили как луковицы и питают кровью мертвых Прекрасных, чтобы вы расцвели.

Меня затошнило.

– Ваша кровь действительно священна, – продолжила София. – Сейчас я могу вырастить сколько угодно Прекрасных. И даже начать торговать ими. Я собираюсь построить золотой аукционный дом в Трианоне или даже на Королевской площади в Орлеане, напротив Королевских Песочных Часов.