Михаил буркнул:

– Наверное. Не знаю. А в чем проблема?

– Проблемы нет, – ответил Азазель, – но мы сейчас как бы люди, верно? Я имею в виду, и ты сейчас тоже. А люди везде ищут проблемы, даже если это их и не касается, а затем находят и решения.

– Тоже которые их не касаются, – сказал Михаил язвительно.

Азазель посмотрел на него с интересом.

– А знаешь, как это называется? Фундаментальные науки. Чем отличаются от прикладных, сказать?.. Ладно, давай обедать, в этом ты разбираешься лучше. Я уже час тут с тобой общаюсь, а ты еще ни разу не сказал: дорогой друг, давай попируем в честь победного завершения. Предприятие все-таки было нелегким.

Михаил с трудом поднял измученное тело, но по дороге на кухню оглянулся на балконную дверь.

– Ну? – спросил он с недоверием. – И почему уходит по одиннадцати? Если уж я человек?

Азазель произнес таинственно и с гордостью:

– Полагаю, божественный свет генерируется самими человеками. Душа человека, как повелось со времен Адама, – истинная частица Всевышнего. А на сегодня вместо одного Адама уже восемь миллиардов этих любопытных морд с топотом и гиком носится по планете! Понял? А во‑вторых… это главнее, огонь их душ горит все ярче! И, возможно, придется ставить и двенадцатую антисфироту, чтобы сохранить в мире равновесие энергий… Ладно, закрой рот, а то Аграт влетит. Пойдем за стол, там откроешь. У тебя не рот, а пасть. Настоящая пещера, хоть и не Аладдина, не Аладдина, а так, всего лишь Крубера или Мирольда… Сири!

– Все готово, – ответил голосок из середины комнаты, – как вы и велели, сагиб, красное мясо… хотя это вредно, Минздрав предупреждает!

– Что в рот полезло, – буркнул Азазель, – то и полезно.

– То ли полезло?

– Полезно! – сказал Азазель, повысив голос. – У меня что, дикция нарушилась?

– Это я вам подгавкиваю, сагиб! Как вы любите.

Азазель буркнул что-то непонятное, распахнул дверцу кухонной печки. Оттуда вырвались аппетитные запахи жареного мяса и лука. Михаил увидел аккуратные ряды металлических шампуров с нанизанными ломтиками, Азазель вытащил четыре прутика и положил поровну на тарелки себе и Михаилу.

– Чуть перекусим, – сказал он деловым голосом, – и снова за работу. Тебе срочно нужно научиться управляться с тем, что в тебе теперь есть… Синильду позовешь?

Михаил даже отшатнулся на спинку стула от такого неожиданного перехода.

– Синильду? – переспросил он. Уже медленнее стащил зубами куски мяса с металлического прута, прожевал и повторил: – Синильду?.. Она тебе понравилась?

Азазель взглянул с изумлением и негодованием.