– Старая уродливая летучая мышь в огромных очках? – еле слышно предположил Рон.

Гарри невероятным усилием сохранил невозмутимое лицо.

– Смерть, мои дорогие.

Парвати и Лаванда в ужасе прижали ладошки ко рту.

– Да, – внушительно кивнула профессор Трелони, – никогда она не подходила так близко, она ястребом кружит над головою, опускается над замком все ниже… ниже…

Она многозначительно посмотрела на Гарри. Тот широко и откровенно зевнул.

– Я был бы потрясен гораздо сильнее, если б она не предсказывала того же самого уже раз восемьдесят, – сказал Гарри, когда они слезли по лестнице из класса профессора Трелони и наконец снова глотнули свежего воздуха. – Если б я всякий раз падал замертво, я был бы медицинским феноменом.

– Ты был бы очень настырным привидением, – заржал Рон. Им навстречу, угрожающе сверкая глазами, как раз проплыл Кровавый Барон. – Ладно, хоть на дом ничего не задали. Надеюсь, Гермионе, наоборот, зададут кучу всего – люблю, когда она пашет, а мы нет…

Но Гермионы не было за ужином и не было в библиотеке, куда они заглянули после. Там сидел один только Виктор Крум. Рон завис за полками, наблюдая за ним и шепотом дебатируя с Гарри, стоит ли просить автограф, но потом вдруг понял, что за соседним стеллажом, обсуждая то же самое, шныряют шесть или семь девочек, и растерял весь энтузиазм.

– Интересно, куда она подевалась? – спросил Рон по пути в гриффиндорскую башню.

– Понятия не имею… Дребедень.

Толстая Тетя только-только начала открываться, когда громкий торопливый топот возвестил о прибытии Гермионы.

– Гарри! – задыхаясь, проговорила она, резко затормозив (Толстая Тетя уставилась на нее, высоко подняв брови). – Гарри, пошли – пойдем, случилось необыкновенное – пожалуйста…

Она схватила Гарри за локоть и потянула назад по коридору.

– Что случилось? – удивился Гарри.