– А ты что сказала? – повторил Рон и так вдавил пестик в столешницу, что оставил вмятину.

– Ну, я так беспокоилась за тебя и за Гарри, что…

– Какой бы увлекательной ни была ваша личная жизнь, мисс Грейнджер, – раздался за их спинами ледяной голос, – я вынужден попросить вас не обсуждать ее у меня на уроке. Минус десять баллов с «Гриффиндора».

Оказывается, пока они разговаривали, к ним подкрался Злей. Все повернулись и уставились на них, а Малфой воспользовался случаем напомнить Гарри, что «ПОТТЕР – ВОНЮЧКА».

– Ах вот как… мы еще и журнальчики под столом почитываем! – Злей схватил «Ведьмополитен». – Еще десять баллов с «Гриффиндора»… ах, ну конечно… – Черные глаза Злея сверкнули: он увидел заметку Риты Вритер. – Когда же еще Поттеру собирать вырезки…

Подземелье сотряс хохот слизеринцев. Губы Злея изогнулись в неприятной улыбке. К возмущению Гарри, учитель принялся читать статью вслух.

– «Тайная сердечная рана Гарри Поттера…» Святые небеса, что ж еще с вами стряслось, Поттер? «Этот мальчик, возможно, совершенно не похож на других…»

Гарри ощущал, как горит у него лицо. В конце каждого предложения Злей делал паузу, чтобы слизеринцы могли всласть посмеяться. В исполнении Злея статья звучала в сто раз ужаснее.

– «…Людям, желающим добра Гарри Поттеру, остается лишь надеяться, что в следующий раз он подарит свое сердце более достойной кандидатке». Как трогательно, – осклабился Злей, закрывая журнал под взрывы хохота. – Что ж, тогда мне, пожалуй, лучше рассадить вас, чтобы вы думали об уроке, а не о ваших запутанных любовных отношениях. Уизли, вы останетесь здесь. Мисс Грейнджер, сюда, рядом с мисс Паркинсон. Поттер – за парту перед моим столом. Шевелитесь. И побыстрее.

Кипя от гнева, Гарри пошвырял в котел ингредиенты для зелья и рюкзак и потащил все это к пустой парте перед учительским столом. Злей прошел следом, сел и стал следить, как Гарри разгружает котел. Старательно не обращая внимания, Гарри продолжил растирать скарабеев, на месте каждого представляя противную рожу Злея.

– От внимания прессы, Поттер, ваше непомерно раздутое самомнение, того и гляди, лопнет, – тихо промолвил Злей, как только класс успокоился.

Гарри не ответил. Он понимал, что это провокация, Злей и раньше так поступал. Очевидно, ищет повод вычесть у «Гриффиндора» еще как минимум пятьдесят баллов.

– Вы, вероятно, пребываете в заблуждении, будто весь колдовской мир от вас без ума, – продолжал Злей почти беззвучно, чтобы слышал его один Гарри (а тот усердно растирал жуков, хотя они и так уже превратились в пыль), – но вот мне абсолютно безразлично, как часто ваша физиономия мелькает в газетах. Вы, Поттер, для меня не более чем гадкий мальчишка, считающий, что правила придуманы не для него.