Недовольный Гойл высыпал золото из карманов. Самую высокую производительность показал нюхль Рона, и в награду Огрид дал Рону громаднейший кус рахатлукулловского шоколада. Тут по двору разнеслись удары колокола, созывающие на обед. Все отправились в замок, но Гарри, Рон и Гермиона остались помочь Огриду рассадить нюхлей по ящикам. Гарри заметил, что из окна кареты за ними наблюдает мадам Максим.

– А чегой-то у тебя с руками, Гермиона? – участливо спросил Огрид.

Гермиона рассказала про утренние гневные письма и конверт с буботуберовым гноем.

– А-а-а-а, это ерунда, не переживай, – ласково поглядев на нее сверху, посоветовал Огрид. – Я таких писем наполучал – уж будьте любезны, после того, как Рита Вритер про мою мамашу-то написала. «Ты чудовище, тебя надо усыпить». «Твоя мать убивала невинных людей, была б у тебя совесть, ты б в озере утопился».

– Не может быть! – воскликнула крайне шокированная Гермиона.

– Да вот может, – сказал Огрид, перетаскивая ящики с нюхлями под стену хижины. – Они ж просто придурки. Ты эти письма, ежели еще будут, не открывай, кидай сразу в огонь.

– Ты пропустила отличный урок, – сообщил Гермионе Гарри, когда все трое уже возвращались в замок. – Они такие симпатичные, эти нюхли. Правда, Рон?

Рон между тем, нахмурившись в ужасном расстройстве, взирал на шоколад.

– Что такое? – спросил Гарри. – Начинка не та?

– Нет, – бросил Рон. – Ты почему мне не сказал про золото?

– Какое золото? – не понял Гарри.

– Золото, которое я тебе отдал на финальном матче. Лепреконово, за омниокуляр. В Высшей ложе. Почему ты не сказал, что оно исчезло?

Гарри пришлось минуту подумать, прежде чем он сообразил, о чем речь.

– А-а, – протянул он, когда память наконец к нему вернулась. – Не знаю… Я и не заметил, что его нет. У меня тогда была другая забота – волшебная палочка, помнишь?

Они вошли в вестибюль и направились в Большой зал на обед.

– Хорошо, наверно, – отрывисто произнес Рон, когда они уселись за стол и принялись накладывать на тарелки ростбиф и йоркширский пудинг, – иметь столько денег, что и не замечаешь, если пропала целая пригоршня галлеонов.

– Слушай, у меня тогда совсем другое было на уме! – раздражился Гарри. – Да и у всех нас!

– Я не знал, что лепреконово золото исчезает, – бубнил Рон. – Я думал, что отдал тебе деньги. А так ты не должен был дарить мне на Рождество шляпу «Пуляющих пушек».

– Да забудь ты об этом!

Рон наколол на вилку жареную картошку и прожег ее гневным взглядом. А потом сказал: