Пришли Фред, Джордж и Джинни. Гарри было так хорошо – почти как будто он снова в «Гнезде». Он даже забыл тревожиться о предстоящем испытании, и лишь когда посреди обеда явилась Гермиона, Гарри вспомнил, что у нее случилось озарение касательно Риты Вритер.

– Ну как, ты нам скажешь?..

Гермиона, бросив взгляд на миссис Уизли, предостерегающе затрясла головой.

– Здравствуй, Гермиона, – проговорила миссис Уизли очень натянуто.

– Здравствуйте, – отозвалась Гермиона, и под холодным взглядом миссис Уизли ее улыбка угасла.

Гарри поглядел на одну, потом на другую и сказал:

– Миссис Уизли, вы ведь не поверили в эту белиберду, которую Рита Вритер написала в «Ведьмополитене»? Потому что Гермиона вовсе не моя девушка.

– О! – воскликнула миссис Уизли. – Вот еще! Конечно нет!

Но сразу ощутимо потеплела к Гермионе.

После обеда Гарри, Билл и миссис Уизли опять долго гуляли вокруг замка, а потом вернулись в Большой зал на вечерний пир. За учительским столом уже сидели Людо Шульман и Корнелиус Фудж. Шульман, как всегда, весело бурлил, а вот Фудж, сидевший рядом с мадам Максим, напротив, был очень мрачен и ни с кем не разговаривал. Мадам Максим не отрываясь глядела в тарелку; кажется, у нее покраснели глаза. С другого конца стола на нее поминутно взглядывал Огрид.

В честь праздника стол ломился от разных вкусных блюд, но Гарри уже разнервничался и ел мало. Когда голубой зачарованный потолок стал окрашиваться в закатно-пурпурный, Думбльдор поднялся, и в зале воцарилась тишина.

– Леди и джентльмены, через пять минут вас пригласят на квидишное поле, где состоится третье, и последнее, испытание Тремудрого Турнира. Чемпионов вместе с мистером Шульманом я прошу проследовать на стадион сейчас.

Гарри встал. Гриффиндорцы проводили его аплодисментами, Уизли и Гермиона пожелали удачи. Вместе с Седриком, Флёр и Крумом он направился к выходу.

– Ты как, Гарри? – спросил Шульман на крыльце. – Уверен в себе?

– Я нормально, – ответил Гарри. Это, в общем и целом, была правда: он всю дорогу перебирал в уме выученные заклятия, помнил все, и это придавало уверенности.

Они вошли на квидишное поле, совершенно неузнаваемое. По периметру тянулась двадцатифутовая живая изгородь. А прямо перед ними зиял разрыв – вход в лабиринт. Вглубь уходили зловещие темные коридоры.

Через пять минут трибуны стали заполняться зрителями, в воздухе зазвенели взволнованные голоса. Отовсюду доносился многоногий топот – школьники рассаживались по местам. Небо было чистое, темно-синее, появлялись первые звезды. На стадион к Шульману и чемпионам вышли Огрид, профессор Хмури, профессор Макгонаголл и профессор Флитвик. У каждого на шляпе горела большая красная звезда, у одного только Огрида звезда красовалась сзади, на спине плаща из чертовой кожи.