Он был благодарен Сириусу за то, что тот нарушил молчание.

– Палочки соединились? – сказал Сириус, переводя взгляд от Гарри к Думбльдору. – Почему?

Гарри тоже посмотрел на Думбльдора – лицо у того отрешенно застыло.

– Приори инкантатем, – пробормотал он.

Он пристально поглядел Гарри в глаза, и между ними почти зримо пробежала искра понимания.

– Реверсивный заклинательный эффект? – резко переспросил Сириус.

– Совершенно верно, – подтвердил Думбльдор. – У их палочек одинаковая сердцевина: хвостовое перо одного и того же феникса. Этого феникса, если быть точным, – прибавил он и показал на малиново-золотую птицу, уютно устроившуюся у Гарри на колене.

– В моей палочке перо Янгуса? – поразился Гарри.

– Да, – кивнул Думбльдор. – Четыре года назад мистер Олливандер сообщил мне, что ты приобрел вторую палочку, едва ты вышел из магазина.

– И что происходит, когда палочка встречает свою сестру? – спросил Сириус.

– Друг против друга они работают неправильно, – объяснил Думбльдор. – Если владельцы заставляют их сражаться… имеет место весьма редкое явление… Одна палочка заставляет другую исторгать ее прошлые заклинания – в обратном порядке. Сначала последнее… потом те, что перед ним…

Он испытующе поглядел на Гарри, и тот кивнул.

– А это означает, – медленно проговорил Думбльдор, не сводя глаз с Гарри, – что перед тобой должен был так или иначе вновь появиться Седрик Диггори.

Гарри еще раз кивнул.

– Диггори ожил? – встрепенулся Сириус.

– Нет такого заклинания, которое способно вернуть умершего к жизни, – тяжело вздохнул Думбльдор. – Тут могло быть лишь некое эхо. Из палочки могла появиться тень живого Седрика… я прав, Гарри?

– Он со мной заговорил, – сказал Гарри. Его вдруг снова затрясло. – Привидение Седрика, или что это было, заговорило со мной.

– Эхо, – объяснил Думбльдор, – сохранившее внешний вид и характерные черты Седрика. Видимо, появились и другие призраки… более давних жертв Вольдеморта…

– Старик. – Горло Гарри больно сжалось. – Берта Джоркинс. И еще…