– Знаю, знаю, – несчастным голосом вымолвила Ангелина. – Она говорит, ей нужно время, чтобы все обдумать.

– Что обдумать?! – гневно выкрикнул Рон. – Слизеринцам она сразу разрешила! А нам почему нельзя?

Но Гарри прекрасно понимал, как приятно Кхембридж держать их в подвешенном состоянии; естественно, ей не хочется выпускать из рук столь действенное оружие.

– Что ж, – сказала Гермиона, – нет худа без добра – у тебя есть время на задание Злея!

– И это ты называешь добром? – взвился Гарри. Рон вытаращился на Гермиону в безмолвном потрясении. – Никакой тренировки и дополнительное зельеделие?

Гарри плюхнулся в кресло, нехотя вытащил из рюкзака пергамент и принялся за работу. Сосредоточиться было трудно; конечно, он знал, что Сириус появится в камине еще очень и очень нескоро, но все равно каждые две минуты посматривал в огонь – так, на всякий случай. И потом, в гостиной страшно шумели: Фред с Джорджем наконец-то довели до совершенства одну из разновидностей злостных закусок и по очереди демонстрировали свои достижения вопящей от радости толпе.

Сначала Фред откусывал кусочек от оранжевого конца конфеты и театрально изрыгал содержимое желудка в подставленное ведро. Затем он с усилием заталкивал в рот фиолетовый кусок, и рвота мгновенно прекращалась. Ассистировавший при показе Ли Джордан то и дело лениво убирал рвоту исчезальным заклятием, которым Злей расправлялся с зельями Гарри.

Под регулярную рвоту, торжествующие вопли, голоса Фреда и Джорджа, которые вовсю принимали предварительные заказы у восхищенной публики, Гарри никак не мог сконцентрироваться. Гермиона тоже только мешала; едва струя рвоты била по дну ведра и затем следовал взрыв ликования, она громко и неодобрительно фыркала, что, собственно, и отвлекало Гарри больше всего.

– Если так не нравится, пойди и запрети им! – раздраженно сказал он, в четвертый раз зачеркнув неверный вес толченых когтей гриффона.

– Не могу, формально они не делают ничего плохого, – сквозь зубы процедила Гермиона. – Они имеют полное право глотать любую гадость, и я не нашла ни одного правила, где бы говорилось, что нельзя продавать эту гадость другим идиотам, если, конечно, гадость неопасна – что вряд ли.

Она, Гарри и Рон понаблюдали, как Джордж прицельно изверг струю в ведро, заглотил остаток конфеты и под бурные аплодисменты торжествующе выпрямился, простирая руки к зрителям.

– Не понимаю, почему они так плохо сдали С.О.В.У., – проговорил Гарри, глядя, как Фред, Джордж и Ли собирают у восторженной толпы деньги. – Они ведь знают свое дело.