Гарри охватила ненависть, какой он никогда прежде не знал; выпрыгнув из-за фонтана, он взревел:

– Круцио!

Беллатрикс вскрикнула: проклятие сбило ее с ног, но она не извивалась и не вопила от боли, как Невилл, – и вскоре вскочила, задыхаясь и перестав смеяться. Гарри отпрыгнул за фонтан, и ответный удар Беллатрикс пришелся по красивой голове колдуна. Голову снесло с плеч, и она, прочертив длинные борозды в паркете, упала футах в двадцати от фонтана.

– Впервые пользуешься непростительным проклятием, юноша?! – выкрикнула Беллатрикс. Она больше не сюсюкала. – В них следует вкладывать истинное чувство! Надо хотеть причинить боль… наслаждаться мыслью о ней… а твой праведный гнев ничуть меня не задел… Но так уж и быть, покажу, как это делается. Преподам урок…

Гарри ползком огибал фонтан, Беллатрикс закричала: «Круцио!» – и он опять пригнулся: рука кентавра, которой тот держал лук, отлетела и с грохотом приземлилась недалеко от головы колдуна.

– Поттер, тебе со мной не сладить! – крикнула Беллатрикс.

Он слышал, как она обходит фонтан справа, надеясь как следует прицелиться. Он попятился, прячась за статуями, за ногами кентавра, не высовываясь выше головы домового эльфа.

– Я была и остаюсь самой преданной из слуг Черного Лорда. Черной магии я училась у него. Я знаю такое, что тебе, жалкому паршивцу, и не снилось…

– Обомри! – заорал Гарри. Он успел подобраться к гоблину, с лучезарной улыбкой взиравшему на ныне безголового колдуна, и, прячась за ним, послал заклятие ей в спину. Она отреагировала мгновенно:

– Протего!

Гарри чудом успел пригнуться – в него отрикошетил его собственный сногсшибатель. Он быстро спрятался за фонтаном. Ухо гоблина полетело прочь.

– Поттер, даю тебе один шанс! – закричала Беллатрикс. – Отдай пророчество – подкати его ко мне, – и я сохраню тебе жизнь!

– Придется меня убить – пророчества больше нет! – крикнул Гарри, и его лоб пронзила адская боль. Шрам заполыхал огнем, и Гарри овладела чужая, не своя, ярость. – И он об этом знает! – прибавил Гарри с безумным хохотом, который сделал бы честь самой Беллатрикс. – Старина Вольдеморт в курсе, что пророчества больше нет! Он будет тобой очень недоволен!

– Что? Что ты говоришь?! – заорала Беллатрикс, и в ее голосе впервые прозвучал страх.

– Пророчество разбилось, когда я тащил Невилла по ступеням! Что, как ты думаешь, скажет на это Вольдеморт?

Шрам горел, голова раскалывалась, от боли из глаз лились слезы…

– ЛЖЕЦ! – взвизгнула Беллатрикс, но за злостью скрывалась паника. – ОНО У ТЕБЯ, ПОТТЕР, И ТЫ ОТДАШЬ ЕГО МНЕ! Акцио пророчество! АКЦИО ПРОРОЧЕСТВО!