Едва эльфы исчезли, Гарри повернулся к Рону и Гермионе и с жаром спросил:

– Ну как вам? Мы знаем, где бывает Малфой! Теперь он у нас в руках!

– Потрясно, – хмуро буркнул Рон, пытаясь промокнуть чернильную кашу, которая еще недавно была почти законченным сочинением. Гермиона подтянула пергамент к себе и стала собирать чернила волшебной палочкой.

– А что это он говорил про «разных других школьников»? – вспомнила Гермиона. – Сколько у Малфоя помощников? По идее он не должен доверять свой секрет кому попало…

– Да, странно, – нахмурился Гарри. – Я слышал, как он говорил Краббе: тебя, мол, мои дела не касаются… и если он рассказывает всем этим… всем этим… – Гарри замолчал и уставился в огонь. – Какой же я дурак, – тихо проговорил он. – Все же очевидно! В подземелье был целый котел этого добра… он мог стащить тогда на уроке…

– Что стащить? – не понял Рон.

– Всеэссенцию. На самом первом уроке Дивангард ее нам показывал, и Малфой украл… На страже стоят не разные школьники… а Краббе и Гойл, как обычно… да-да, все сходится! – Гарри вскочил и принялся расхаживать перед камином. – Эти болваны сделают для него что угодно, даже если он не объяснит зачем… но он не хочет, чтоб их видели рядом с Кстати-комнатой, и заставляет менять облик… те две девчонки, которых я с ним видел, когда он пропустил квидишный матч… Ха! Краббе и Гойл!

– Ты хочешь сказать, – очень тихо произнесла Гермиона, – что та маленькая девочка, которой я починила весы…

– Конечно! – воскликнул Гарри, уставившись на нее. – Конечно! Видимо, Малфой как раз был в Кстати-комнате, и она – тьфу, что я говорю! – он уронил весы, чтобы предупредить: не выходи, здесь посторонние! А девочка, которая уронила жабью икру, помните? Мы все время ходили рядом, сами того не понимая!

– Он превращает Краббе и Гойла в девочек? – хохотнул Рон. – Ну и ну… неудивительно, что они в последнее время такие несчастные… как это они его еще не послали…

– И не пошлют, если видели Смертный Знак, – сказал Гарри.

– Хммм… Смертный Знак, в существовании которого мы далеко не уверены, – скептически заметила Гермиона. Она свернула в трубочку высохшее сочинение, пока с ним не случилась еще какая-нибудь напасть, и передала Рону.

– Посмóтрите, – уверенно заявил Гарри.

– Посмотрим, – согласилась Гермиона, встала и потянулась. – Только, Гарри, не сходи с ума раньше времени, мне все-таки кажется, что ты не сможешь попасть в Кстати-комнату, не зная, что он там делает. И не забывай, – она вскинула на плечо тяжелый рюкзак и очень серьезно поглядела на Гарри, – по уму тебе надо бы сосредоточиться на воспоминании Дивангарда. Спокойной ночи.