До магазина мне идти вообще ничего, пару проулков и сразу за углом нужная дверь. Время на самом деле не позднее, но особенности географического расположения накладывают отпечаток — темно, хоть глаз коли.

Узкий луч фонарика мотает из стороны в сторону в такт торопливым шагам. Снег искрится под его холодным светом. Я как обычно, пользуюсь возможностью побыть наедине с собой, растопыриваю пальчики свободной руки, вырисовываю ей в воздухе некие знаки, представляя себя ребенком зимы, танцующей с бесчисленными сестрами и братьями. Вот уже не чувствую земли под ногами, хоть тяжелые ботинки, купленные бабулей, ни за что не позволили бы мне взмыть вверх. Действительно, мое слишком крупное для первоклашки тело, вместе с сапогами на толстенной подошве и меховой дубленкой, шарфом какой-то странной расцветки, оно там, внизу, на автомате вышагивает в сторону цели. А я сама высоко над ним, разглядываю крошечное с этого ракурса, беспокойное пятнышко света, выхваченное фонарем, который несет мое тело. Мороз проходит сквозь меня, заставляя эмоции стихнуть. Тут, сверху, все ощущается чем-то живым, будто разумным. Я не нахожу слов, чтобы договориться с холодом о безопасном соседстве, да и тело мое уже дотопало до магазина, поэтому я лениво возвращаюсь к нему.

Я открываю глаза, солнце слепит их, и я вынужденно жмурюсь. Больше лежать в снегу нельзя, от переохлаждения меня не спасет никакая магия, даже существуй она в этом мире. Замерзшая и мокрая, я возвращаюсь в дом. Ничего не добившись.

Завтра будет еще день, а следом снова будни. Я успела поднадоесть своему единственному другу с этими ежедневными звонками, и понимаю, что скоро придется столкнуться с проблемой лицом к лицу и принять бой. Что бы ни было нужно стае, кто бы их ни послал, для меня ничем хорошим это не пахнет. Я надеялась, что лишившись сил тогда, два года назад, я получила билет в спокойную жизнь. Я потеряла большую часть своих воспоминаний, в рамках цены за наивность, но плату, похоже, увеличили.

С появлением стаи я начала вновь нервно разглядывать обстановку вокруг. Изменение мелочей, означало бы что я снова попала в водоворот. Когда это началось в первый раз, я находила это забавным. Я шла со школы и отмечала изменившиеся детали окружения. Береза, растущая ближе всех к школе, которую я видела буквально ежедневно, она не раз попадала на фото, да и в целом постоянно мозолила глаза, в один момент изменилась. Раньше она была как-то ровнее, такое чувство что за ночь у нее отросли с десяток новых раскидистых веток. В целом дорогу школа — бабушкин дом я успела изучить, так как раньше у меня было хобби разглядывать чужие дома и придумывать, какие люди там живут, сколько их, одинокая ли это бабулечка или огромная семья, где у всех по четверо детей. В силу возраста мне было не стыдно глазеть на чужие дома, сейчас же я просматривала их мельком, рассуждая в мыслях на разные, злободневные темы. Поэтому я заметила, что забор у дома на углу, третьего от школы перекрестка весь прошлый год был зеленым, а не синим. Причем он не выглядит свеже-покрашенным, масляная краска, предназначенная для уличных работ уже потрескалась и выцвела на фронтальной части деревяшек, обращенной к солнцу. Через три дома, на противоположной стороне дороги, на крыше небольшого пятистенника появился флюгер, да такой заметный, в форме петуха, я бы запомнила, будь он там раньше.