Последние дни августа, утопающие в золоте. Пьянящая радость жизни на краю могилы.
Дорога шла между скошенных полей. Простор. Сумасшедшая воля.
Я смотрел из окна рейсового автобуса, как громоздятся на горизонте грозовые облака, обрамленные лучами солнца. Красиво.
Гораздо удобнее и проще было бы ехать в машине, не связываясь с общественным транспортом. Общественный транспорт чреват неожиданностями. Не всегда приятными. Но рука еще слишком болела, не давала долго быть за рулем.
Я созерцал пейзаж, когда автоматная очередь прошила крышу автобуса.
В проходе, у кабины водителя, стоял человек, небрежно держа изделие Калашникова.
— Кто встанет с места или откроет пасть — будет трупом, — изрек он.
Ему вняли. Никто не шевельнулся. Никто не проронил ни звука.
— Отлично, — сказал стрелок, — вы, как я вижу, ребята понятливые. Тем лучше. Для всех. Автобус захвачен. Вы все — заложники. Если есть вопросы, лучше оставьте их при себе. Ни я, ни мои товарищи все равно не собираемся на них отвечать.
Товарищи… У каждой двери было по человеку. И никто из них не мог пожаловаться на отсутствие огнестрельного оружия. Ну и водитель. Четверо. Не так уж и много. Но что можно с ними сейчас сделать? Ничего. Плыть по течению. И не слишком барахтаться.
Автобус заложил крутой вираж, съехал с шоссе на грунтовку. Солнце уплыло вправо. Мы взяли курс на юго-запад. Или что-то вроде того. Я откинул голову на спинку кресла и закрыл глаза.
…Пару раз автобус тряхнуло так, что дальше притворяться спящим было просто глупо.
Мы въезжали в ангар. Не слишком просторный, полутемный, душный. Мотор захлебнулся последней судорогой и заглох.
— О’кей, — сообщил стрелок, — прибыли.
Он прошел по проходу между кресел, оценивающе глядя на своих пленников.
— Ну а теперь, кто из вас Джей Тайсон?
Что же, ситуация была интересной, а стала еще интереснее.