— Нет, в свои личные планы он меня не посвящал. От себя я бы сказал, что он хотел избавиться от конкурента на трон Севера.

Жозефина только криво усмехнулась. Вот она, бесчестная столица… Власть Предводителя Севера вручается достойному, чтобы он заботился о благе своих людей и защищал врученную ему землю. Серебряный венец с крыльями и башенными зубцами был куда тяжелее золотой королевской короны, ибо означал не власть, но Долг.

— Очень неразумно с его стороны, — совершенно спокойно проговорила Мать де Крисси. — К слову, вы не замерзли?

Корнуэлл посмотрел на нее долгим взглядом. Связанный по рукам и ногам, накрепко прикрученный к спине Небесного Зверя, лишенный талисманов, совершенно нагой, в плену, он неплохо держался. И понимал, в чьи руки попал. Человек, подобный Ордису, вряд ли потрудился бы согреть пленника.

— Спасибо за плащ. Тут, признаться, зверски холодно.

— Сейчас мы поднимемся к Ордису и будем с ним говорить, — предупредила Жозефина. — Возможно — биться. Я очень прошу вас не пытаться бежать или навредить нам, во имя вашей собственной безопасности.

Теперь настала его очередь невесело ухмыльнуться:

— Двинуться я не могу, колдовать мне нечем, так что не извольте беспокоиться. Если бы я бегал только от вас, то, может, еще рискнул бы, но коль уж Академии все известно, я лучше полежу.

Жозефина кивнула, радуясь проявленному благоразумию.

— Извините, это придется вернуть на место. — Она кивнула Брайну.

— Почище ничего не нашлось… — вздохнул архимаг и покорно разинул рот.

— Всю седмицу нарочно не снимал, — хмыкнул боец, возвращая носок на место.

Корнуэлл только вздохнул носом.

Чирик упал на плечо хозяйки, и она увидела тронный зал. На троне сидел герцог, вокруг стояло человек десять охраны из наемников — вот и все.

И никаких бяк.

Что ж, значит, надо быть готовыми бить сразу.

Они поднялись наверх и вошли в тронный зал. Стоявшая у входа стража даже не попыталась их остановить.

— Я же сказал, что занят! — рявкнул Ордис, едва распахнулись высокие зальные двери. Сияла сталь брони и оружия, сияло серебро Звериных шкур, сияла лазурь табард. Жозефина выступала во главе отряда, и тех, кто следовал за ней, она ощущала как собственные крылья. Ее звонкий голос зазвучал, отражаясь от стен:

— Я бы сказала, что вы заняты не тем, чем следовало бы, господин Ордис.

Он склонил голову движением, которого у него никогда прежде не было.