Затем мы вновь спустились в кубрик. Меня здорово развезло. Температурка поднялась, трясло, во рту гулял суховей. Ой, ребята, и худо же мне было. В том числе от дурных предчувствий.

И они оправдались.

Нас подняли на рассвете, незадолго до побудки. Я едва задремал, укутавшись от озноба с головой, хотя рука безостановочно ныла и иногда взрывалась приступами режущей боли.

– Пшли. Обоих – неотложно. – Рядом с Бизли, держа на отлете светильник, стоял флаг-офицер Стерамона, высокий худощавый мужчина. Я не знал его имени.

Я вскочил, оправил блузу, чуя недоброе: просто так, за обычными матросами, флаг-офицер не придет.

Значит, вот он, час истины!

На соседней койке, лупая со сна глазами, привстал Франног:

– Чт… Мнэ-э-ааааа…

– Начальника требовать! – сообщил я. Чертов старикашка едва не спалился, попробовав заговорить. – Только моя башмаки не брать, моя от них горемычный!

– Надевай башмаки и не вякай, Сундаго! – рявкнул Бизли. – Скорей!

Пришлось подчиниться.

Нас повели к трапу, флаг-офицер замыкал шествие, будто конвоируя пленников, да, собственно, так оно и было. Поднялись на палубу, все так же – гуськом, двинулись к юту. Было прохладно, серые клочья тумана недвижно висели в серовато-перламутровом небе. Рассвет, который, как известно, не сулит выхода, если вспомнить известную песню…

По палубе расхаживали солдаты. У левого борта слышались знакомые вздохи алхимического движителя, поднимался изумрудный дым. Принц готовится отплывать в такую рань? Весла «Благодати», что характерно, работали. Корабль куда-то плыл.

Я посмотрел через борт и невольно запнулся.

Темное, чуть подсвеченное рассветным багрянцем зеркало воды не далее чем в паре километров закручивалось громадной воронкой, грязновато-белой, страшной. В темный зев воронки великанская длань могла бы уронить «Божью благодать» – и, заметьте, строго горизонтально.

Великий Крутень. Мордоворот, чьи воды низвергаются в подземную полость республики Менд с немыслимой высоты.

Корабль работал веслами, по-видимому, описывая вокруг Крутня огромную циркуляцию, но, думается, так, чтобы не попасть в течение, которое могло бы увлечь «Благодать» в бездну.

Бизли сказал недовольно:

– Че стал, ушлепок?.. А, Крутень… Что, не видал никогда?.. Кхм… Да и зачем нашему принцу к этому Мордовороту плыть ни свет ни заря на своей лодчонке? Какие дела могут у него там быть, а, ушлепок?.. Ну, насмотрелся? Пшли!

Тендал намерен плыть к водовороту на алхимическом судне. Ого. И правда – зачем?