Трое мужчин встретили ее тем же жестом.

– Я племянница Виктора Романовича, – представилась она спокойным, но властным тоном, которому научилась у дяди. – Опустите оружие.

Элитовцы занервничали, стали поглядывать друг на друга, но ни один из них не торопился выполнять просьбу.

Эллен с трудом скользнула к ним в разум, но ее мгновенно вышвырнуло оттуда. Попытка отдалась болью в висках. Эллен невольно вспомнила о Вите. Такие люди, как она, были редкостью, но дядя умудрился не просто их найти, а убедил встать на сторону «Элиты»!

– Опустите, – чуть жестче попросила Эллен, – я не хочу никого убивать. Отдайте оружие и не сопротивляйтесь. Мы сделаем свое дело и уйдем, никому не…

Эллен уловила, как взгляды мужчин переместились ей за спину, но ничего не успела предпринять, – одного за другим дернуло от выстрелов, и они рухнули на пол.

Обернувшись, она столкнулась со злобным взглядом Тимура. На какое-то мгновение Эллен и за свою жизнь испугалась – казалось, парень не в себе, – но заметив позади него бегущего к домику Диму, вмиг переключилась. На белой куртке были следы крови.

Подбежав к двери, он заорал:

– Какого черта, Эллен! Тебя же просили!

Он ринулся к ней, но на пути молниеносно выросла преграда. Эллен невольно вскрикнула, когда Тимур уткнул дуло пистолета прямо Диме в лоб. Тот замер.

– Тим, нет, стой! – Эллен оцепенела от страха, заглянув в голубые глаза.

Безумие и гнев. Тимуру словно не было разницы, на кого направлять оружие: на врага или на друга.

– Это же Дима. Он ничего мне не сделает, – голос ее дрожал. Она медленно подняла руку и коснулась плеча Тимура. – Убери. Нет опасности.

Он прожигал Диму злобным взглядом.

– Тимыч, – осмелился тот, – я за нее жизнь отдам, ты же знаешь. Приди в себя, нет времени. У тебя брат кровью истекает. Его ранили. Дважды.

Но Тимур даже бровью не повел!

– Ты нужен Олегу, а не мне, – с толикой ужаса сказала Эллен.

Она мысленно проклинала дядю. Это как надо было перекроить парню мозг?!

Она вдруг вспомнила, как Тимур переживал за нее, когда Дима якобы спрыгнул с крыши. Это натолкнуло на мысль: что, если он настроен оберегать ее не только от физической опасности, но и от морального потрясения?

– Тимур, я приказываю тебе опустить оружие. Ты меня пугаешь.