Депутат Онде откашлялась.

– Раз все собрались, давайте начнем с того, на чем вчера закончили. – Она явно не знала, что еще сказать, и нервно зашуршала желтыми страницами блокнота. – Мы обсуждали финансовые условия мирного соглашения между кланами. – Онде посмотрела на Хило, но не решалась к нему обратиться. Потом повернулась к Колоссу Горных. – Айт-цзен, как я понимаю, вчера в конце дня вы собирались внести предложение.

Айт Мада с самодовольным любопытством оглядела Хило. То, что она собиралась сказать или сделать, явно адресовано ему, и ей не терпелось узнать, взорвется ли наконец ее несдержанный юный соперник. Айт переплела пальцы. Свободные рукава шелковой блузки оголили руки до локтя, обнажив спирали нефрита.

– Да, госпожа председатель, – сказала она, – я как раз объясняла, что Равнинные за последний год причинили нам значительный ущерб, так что вполне естественно обсудить репарации.

Репарации! Звучало настолько восхитительно, что Хило откинул голову и засмеялся.

Похоже, больше никто в зале не счел этот порыв веселья уместным. Депутаты из Равнинных пораженно уставились на него, а аура Шаэ ощетинилась недовольством.

– Коул-цзен, – нервно и предостерегающе сказала депутат Онде. – Айт-цзен представила веский финансовый отчет. Ваша реакция предполагает, что вы считаете это шуткой. Комитет рассчитывает, что вы объясните свою позицию более хладнокровно.

Хило подался вперед, положив локоть на стол, а другой рукой оперевшись на подлокотник кресла, так что почти привстал. Все замерли, увидев, как веселье на лице Хило сменилось угрозой. И мягким, ровным тоном он произнес в жутковатой тишине:

– Хватит уже этих глупостей, Айт. Ты воровка. Воровка нефрита.

Самое страшное оскорбление для Зеленой Кости – человек, которого так называют, недостоин носить нефрит, получив его бесчестным путем. На секунду лицо Айт застыло, а глаза загорелись такой яростью, как будто она вот-вот взлетит со своего кресла и переломит Хило хребет. Потом с потрясающим апломбом она повернула совершенно спокойное лицо к депутату Онде.

– Похоже, Коул-цзен не уважает эти переговоры.

– Не говори с ними! – рявкнул Хило. – Говори со мной! – Он в первый раз заметил, что Айт смотрит на него оценивающим взглядом, а не с презрением. – Горные стоят за несоответствиями в финансовых отчетах КНА. Не ври мне в лицо, воровка. Ты весь год получала нефрит с рудников, добытый сверх квоты.

Шаэ за его спиной засопела. Ее нефритовая аура пылала и кипела от потрясения и укора. Что ты вытворяешь? Хило буквально слышал ее мысленный крик. Он бросил на стол их козырь, главное обвинение против Горных, бросил на два дня раньше, не дождавшись результатов аудита, не посоветовавшись с Шаэ и не получив поддержку от своих депутатов Совета. Он испортил весь план, Шаэ потеряла потенциальный рычаг – обнародование результатов аудита в качестве средства давления на Горных. Шаэ была в ярости. Хило понимал, что она сдерживается и молчит лишь потому, что если Шелест заговорит на таких публичных слушаниях без позволения Колосса, это будет выглядеть еще хуже.