Василиса откинулась на спинку дивана и окончательно расплакалась. Ей казалось, что у нее совершенно нет сил на такое горе. Ярко-зеленый камень в свертке начал медленно желтеть.

Сколько прошло времени, пока она так полулежала в темноте и плакала, закрыв лицо ладонями, она не знала. Она чувствовала только глухое, давящее одиночество, будто вместе с ее так и не окончившейся историей любви исчезли все люди на свете и вся радость, которую могло принести общение с ними. Ей казалось, что просто невозможно будет вернуться в Заречье и встретиться с ним там и что на нее, как на весь волшебный мир, навалился какой-то ужасный сглаз.

Она пошевелилась, когда в комнате совсем неожиданно зажегся свет; за дверью послышались быстрые шаги. В ту же секунду вошла мама, и Василиса лишь успела отвернуться к окну, чтобы не встретиться с ней взглядом.

– Вася! Ты все еще здесь?

– Угу, – Василиса кивнула, отчаянно вытирая слезы.

– А я спустилась проверить, не оставили ли мы непотушенными свечи.

– М-м, – протянула девушка, стараясь придать своему голосу бодрость.

Затем последовали несколько секунд молчания. Василисина мать подошла к дивану, на котором сидела дочка, и опустилась напротив нее. Было уже поздно что-то предпринимать, скрыть следы своих переживаний Василиса не могла.

– Василек, ты плачешь?

Василиса не ответила. Мысли испарились, в голове осталась лишь пустота… и еще воспоминания о красивых сильных руках, о его белых, словно выцветших на солнце кудрях, делавших его похожим на одуванчик. Он был принцем из сказки. Но об этом ни в коем случае нельзя рассказывать! Просто невозможно кому-либо это все объяснить… Все было слишком трудно, слишком непонятно, слишком больно…

– Вася. – Мама обняла ее за плечи. – Что случилось, моя белочка?

Василиса поежилась: что за наваждение! Он тоже как-то сказал ей «моя белочка»…

Взгляд женщины уже упал на украшение, лежащее в серебристом свертке. Она подняла его, подивившись тяжести, внимательно оглядела и вернула на место.

– Из-за этого ты плачешь? – Голос ее странным образом изменился.

Василиса кивнула, не отрывая ладоней от лица.

– Ты знаешь, что это за камень? – спросила мама, помолчав несколько минут, которые показались ее дочери вечностью. Поскольку Василиса все молчала, женщина продолжила: – Если не ошибаюсь, кельтский бриллиант. Ну то есть это, конечно же, подделка.

Она поглядела на дочь. На этот раз Василиса замотала головой.

– Что? Не подделка?

– Нет, – сдавленно прошептала Василиса и наконец подняла глаза на мать.