— А, — сказал он. — Силы потратила. Тело пытается восполнить — и умирает. Спустили мёртвую кровь, дали ей выжить, молодцы. Но теперь, без этой крови, она опять умирает. Печать высасывает её силы.

— Ты можешь что-то сделать, или нет? — крикнула Боргента.

— Может ли вода прибавить сил?

— Да?

— Да.

Хранитель, не дожидаясь повторного приглашения, отбросил покрывало с двух Воздушных магинь. Боргента заметила, что для этого ему пришлось сделать руки ледяными, иначе они просто впитались бы в ткань.

— Прими меня, женщина! — заорал хранитель и вдруг бросился на Алмосаю.

Боргента дёрнулась. Выглядело всё ровно так, будто он собирался изнасиловать женщину. И торчащий из соответствующего места кусок струи только усугублял впечатление.

Хранитель упал на Алмосаю и перестал существовать, как мужчина. Зато Алмосая, вскрикнув, резко села, вымокшая с ног до головы.

— В-вы что? — слабым голосом произнесла она. — З-з-зачем обливаетесь? Холодно ведь!

У неё застучали зубы. Боргента, не сдержав радостного вопля, бросилась к ней, обняла. Алмосая судорожно вцепилась в неё, пытаясь согреться. Вода была ледяная.

— У нас получилось? — прошептала Алмосая, стуча зубами. — Что т-там с Сердцем?

Стоило ей спросить, как снаружи послышался крик:

— Эгей! Я тут. С Сердцем!

Ниитлис подошла к окну, повернулась к Боргенте и молча указала на окно пальцем. Боргента отстранилась от Алмосаи и выпрямилась.

За окном стоял всё тот же водяной человек, хранитель, и всё так же бесстыдно мочился с края острова. Правда, уже с другого края. Увидев Боргенту, он помахал ей рукой. Боргента открыла окно.

— Спасибо! — крикнула она.

— Не за что, мне тоже было приятно! — ответил хранитель. — Теперь я могу убить твоих друзей, и мы квиты?

— Что? — Боргента едва не вывалилась из окна. — О чём ты говоришь?

— Я ведь тоже хочу жить. Смотри, как мне это нравится. — Хранитель поиграл струёй с грацией матёрого извращенца. — Я спас твою подругу от верной смерти. Спаси меня!