* * *

Над площадью, где так и не состоялась казнь, наконец воцарилась тишина. Разбитая реликвия и ее постамент, на сторожевой башне, были восстановлены, и брешь в магическом куполе исчезла. Двое стражей, что были приставлены в помощники к Трэну, попрощались с юношей и разошлись по своим делам. Сам же он устало побрел к спальному школьному корпусу. Целый день, а точнее всю его вторую половину, он следил за продвижением новоиспеченной Медной Лирэи в сторону земель Болот. Посланные за ней следопыты преследовали ее на фамильярах воздуха до самых черных гор, но с приближением ночи, они не осмелились продолжать путь и углубляться во вражеские и недружелюбные места. Про них ходило множество не хороших историй, жутких. Очевидцев этих историй, которые могли бы пролить свет на истину не было. Факт оставался один, никто и никогда не возвращался с земель Болот живым.

Именно на такое развитие событий Трэн и рассчитывал, когда направлял девушку в те опасные места. Но зачем он так поступил, спровоцировав конфликт и помогая побегу? Ответ был прост, он не был готов стать причиной, хоть и косвенной, смерти Факира, а так как Лирэя верила в невиновность брата из-за любви к нему, то ей и спасать его. Теперь все будет зависеть от них самих.

Но направляясь к школе, Трэн не успел преодолеть даже половины пути, как наткнулся на патруль стражи. Время к тому моменту было уже позднее и бесцельно ходить по Кейтагу запрещалось. В принципе, после появления у юноши кольца проблем, с ночными прогулками у него не должно было возникнуть, но…

— Вы Трэн? — Осведомился один из двух стражников, бегло оглядев юношу.

— Угу. — Подсознание возмущенно почувствовало, что поход в новое, родимое логово сейчас отложиться на неизвестное время.

— Вас ищет господин Дэртрам, главный архимаг следопытов. Мы получили приказ отвести Вас к нему. — Голос у стража был суровым, а взгляд обоих обвинял юношу во всех возможных преступных деяниях.

— Ведите. — Хмуро буркнул Трэн. «Человеческие правила. Учтивость. Подозрительность.» — Он слишком сильно завяз в этой выдуманной жизни и даже пустил в ней «корни», как говорится у людей. И словно трясина его затягивали события и людские истории. «Его», кто должен думать и заниматься совершенно иными делами. Но все же он не хотел бросать все «это» и продолжал играть выбранную им роль.

Стража встав по обе стороны от юноши, повела его в направлении дворца. Благо, тот еще находился не очень далеко и уже минут через десять они достигли один из входов, не успев перешагнуть порог которого оказались в окружении суетящихся и гомонящих следопытов. Это было их северное крыло дворца, служившее им особым образом. Здесь их собирали лишь в крайне важных и опасных случаях или тогда, когда речь шла о правителях и тех в чьих жилах текла их кровь.