И, по молодости, несколько самоуверенные.

Зверя, прыгнувшего на спину замыкающего, зубр (копейщик из числа тех, что стояли на мосту), скинул, сшиб круговым движением, ударил древком. А бокового нападающего уже поймал на остриё. Волка, набросившегося на второго копейщика, заколола Диса.

Зубры окружили Марка, лишая волков возможности пробиться к человеку.

А потом глава зубров оборотился.

И на тропе встал, яростно фыркая, громадный взбешённый бык. В лунном свете блестели золотые обручи на его рогах.

Доведись столкнуться один на один Лунному волку и главному зубру — Марк не знал бы, на кого поставить.

Глава зубров, наклонив голову, тараном попёр на основную засаду, топча всё на своём пути. Он лягался и бодался, разбивал копытами черепа и вскидывал на рога, и ревел, низко и гулко трубил, словно рог Роланда в Ронсенвальском ущелье. Волки не могли справиться с ним.

Рог Роланда в ЗвеРре услышали.

От мельницы быстро двигалась толпа. И зубры, и звеРрики, все вперемешку, — а впереди с факелом в руке бежал росомаха и медальон светил на его груди кровавым глазом.

Оставшиеся в живых волки отступили в темноту. Вслед за ними чернобурой лисой устремилась Диса.

Марк подумал, что, видимо, волки приходили за его головой: это был бы очень убедительный трофей в руках любого претендента на главаря Волчьих Башен. Принесший голову шестого, последнего человека становился равным тем легендарным волкам, что съели основателя города.

ЗвеРри и звеРрики окружили свою Полярную Звезду и направились в лагерь. Глава зубров снова вернулся в привычный облик. Он забрал факел у росомахи и высоко поднял, освещая путь.

— Да никто не осмелится больше перейти зубрам дорогу! — рявкнул он, заглушая мельничный водопад и рокотанье ЗвеРры-реки. — Растопчу!

Вняли ли волки его предупреждению, или просто убрались, зализывая раны, но, во всяком случае, засад на пути больше не было.

* * *

В лагере у мельницы царило веселье. Ночевать на берегу реки горожанам пока не приелось, и они с удовольствием коротали вторую ночь у костов. Ещё не все истории были друг другу рассказаны, и много песен можно было спеть не один раз.

Вернувшись, первым делом глава зубров усилил караулы. Потом ушёл в свой шатёр. Переживать, что пришлось оборачиваться (как объяснили шёпотом зубры). Прислушиваться к себе, глушить звериное начало.

Марк, усевшись на ступеньках лестницы, устало смотрел на костры, на огни Волчьих Башен в тёмном городе.

Илса сидела рядом. Молчала.

— А ты почему с Дисой не пошла? — спросил Марк. — Зубры бы меня доставили в целости и сохранности.