Некромант же в это время, сам сильно побледнел, даже его до этого ярко жёлтые глаза начали сереть, теря краски. Перекачка собственных сил в боевую марионетку не проходила бесследно для тёмного, и факт приближающейся гибели становился всё яснее и необратимее. Тварям во тьме надо было лишь ждать и не давать некроманту ослаблять защиту, выжимая из него все соки. Самих тварей, на злость некроса, становилось всё больше. Невесть откуда выползающие, уродливые, с перекошенной гримасой злобы и боли, они уже мало походили на людей. Неизвестно было и то, что именно превратило последователей культа тени в это, или может они всегда были такими, но что точно было ясно, цель у этих существ сейчас - убить незваных гостей.

— ТЫ! — Лейв зло посмотрел на Карла, — это ты заманил меня в это проклятое место! Ты знал, что здесь будет ловушка!

Ответить что-либо в своё оправдание, Карлу не хватало ни сил, ни времени, он лишь мог лишь не отводить свой взгляд, от уже обезумевших глаз своего конвоира.

— Я тебя не прощу! Поверь мне, смерть - это ещё не конец для меня, в отличии от тебя.

В одно мгновение огненный купол пропал и Карл почувствовал, как всё его естество сжалось, после чего уже знакомое чувство чего-то большого, чего-то что тяжело осознать человеческим сознанием, устремило свой взор на пламя выходящее из рук мёртвого мага огня в сторону Карла.

— Моё! Мая стихия! — Неожиданно для себя Карл произнёс эти слова совсем чуждым ему голосом, после чего начал безудержно смеяться, в то время как пламя обволокло всё его тело и пространство вокруг.

Тоже чувство что при сдаче экзамена в школе магии, тоже только в сотни раз сильнее. Сразу почему-то дышать стало очень легко, а может быть теперь ему кислород и вовсе был не нужен. Продолжая безудержно смеяться, Карл легко поднялся на ноги и посмотрел на перепуганного, злого Лейва. С губ сами слетели слова.

— На колени, — тихо но властно.

— Да как ты смеешь! — Лейв собрал все остатки своих сил, и всё, без остатка отдал мёртвому магу огня.

Сразу же пламя сменило свой цвет, меняясь с жёлто-красного в белый и через секунду в ослепляющий голубой. Каменный пол под ногами начал плавится, поплыли руны на доспехе Авелиуса что защищали грудь Карла от прямого потока огня. Но что-то внутри продолжало радоваться, будто рыба, что почти умерла на суше, вновь попала в родную стихию, и с каждым мгновением чувство эйфории накатывало огромной волной, топя трезвость мышления неокрепшего разума.