— Хасан, я себя как-то странно чувствую, — обратился к другу Заур.

— Не ссы, мелюзга, нас сюда просто вывели постоять, пока сами офицеры будут бухать в тылу.

— Я не об этом, — почти шёпотом сказал Заур. — Я возбуждён до предела, у меня стояк, и я хочу убивать и насиловать, понимаешь. Я такой эйфории давно не испытывал.

Хасан сразу посмотрел на пустую флягу своего друга и прислушался к собственным ощущениям. В его возрасте кровь уже была не столь горяча, да и выпил он намного меньше, желая сохранить столь хорошее пойло на потом. Но даже так, сердце билось слишком быстро, а рука неосознанно сжимала рукоять семейной сабли.

— Хасан, когда мы уже будем атаковать этих тварей? — Доставая из-за спины короткое копьё, спросил Заур.

— Нам что-то подмешали в пойло. Заур! Соберись, ты в какой бой собрался? Ты сдохнешь там, — дал пощечину товарищу Хасан.

Почти сразу к его горлу приблизился острый наконечник копья.

— Не смей так больше делать. На этот раз я пощажу тебя, мой друг, но если повторишь, пущу тебе кровь.

— Остынь, — отвёл рукой копьё от своего горла Хасан.

— Отребье! Смирно! — Вышагивал перед возбуждёнными солдатами офицер. На его спине красовался новенький арбалет и колчан с болтами для него. — Вам выпала огромная честь!

…

— БУМ, БУМ, БУМ, — забили глухо барабаны в рядах армии людей.