– Это нормально, – откликнулся Эверт, все же пуская в ход не очевидное лечение. – Переволновалась.

Он ведь не целитель в прямом смысле этого слова. Ему не обязательно следовать их кодексу и визуализировать накладываемые чары.

– Я не об этом, – проговорила она, словно нехотя. – Я видела маму и так отчетливо словно это она, а не ты стояла передо мной.

– Лира?

Она замолчала, откинувшись на столбик, чуть сползла по нему, удерживаемая его рукой, а потом и вовсе схватилась за седло.

– Лира!

– Ва-дим.

Что-то пошло не так. Он осознал это даже не потому, что она произнесла чужое имя, а тогда, когда практически тотчас же открыла глаза и посмотрела на него, с отразившимся во взгляде непониманием, а потом и страхом.

– Милорд?

– Мне нравится, когда ты зовешь меня по имени. Оставь «милорд» для придворного этикета.

Он все понял, но не хотел признавать этого. Эверт ждал, когда она улыбнется и скажет ему что-то. Голос мог сесть. Все остальное… Она сама говорила, что, когда ей страшно она сыплет шутками, но это была не Лира.

– Милорд, – повторила она все также неуверенно, тут же ошарашенно заозиравшись по сторонам. – Батюшка!..

Лира… Нет, теперь уже Марта забилась в его объятиях, наконец вырвалась и, двинув его плечом, бросилась в каморку кучера. Эверт остался на месте. Он стоял, закрыв глаза, и не смог бы описать, то потрясение, которое овладело им в том мгновение. Он потерял девушку, как сам того боялся все это время, но вопреки всем опасениям сделал это собственными руками.

***

Щеку защекотало от нежного прикосновения, что хоть немного, но помогло отвлечь от дурноты и от внезапного шума в ушах и головокружения. Это все переутомление и упадок сил! Когда она ела последний раз?

– Мне нравится, когда ты зовешь меня по имени. Повтори еще раз!

– Что?

–Ты ведь знаешь его и потому прекрати вредничать!

Лира открыла глаза, не поверив услышанному. Правда была неумолима – перед ней стоял Вадим, точнее он склонился над ней, губы его блестели, как будто он только что облизнул их.

– Вадим?!