Мирону я так до конца и не поверил, однако его слова внесли смятение в мою душу. Он мог как говорить правду, так и просто втираться в доверие, вот только проверить, какой из вариантов верный, не представлялось возможным.

— Вижу, не веришь ты мне, — Мирон заметил мои муки выбора. — Тогда последний аргумент. На твой след я вышел еще вчера, видел сколько крови ты потерял и вполне мог ночью тебя прирезать, ты ведь наверняка спал крепче чем Милосердная мать в небесном храме. Но вместо этого я поперся в один из своих схронов, чтобы притащить еды, воды и прочего полезного барахла.

Мужчина вытряхнул из рюкзака несколько консервов, фляжку, котелок и вновь обратился ко мне:

— Ну, видишь?

— Ты так был уверен, что я не сдохну от потери крови?

— Я хорошо запомнил слова Виктора о том, что ты умеешь заживлять раны. Ну так как, подпустишь меня ближе? Всю ночь на ногах, живот уже к позвоночнику прилип.

Приведенные доводы показались мне разумными, да и тянуть время дальше уже не имело смысла. Магия за время переговоров так ко мне и не вернулась, а мысли о еде уже туманили голову. Знал Мирон на что давить. К тому же, если бывший командир захочет, он может меня банально взять измором, не отпуская далеко и не позволяя расслабиться. Пришлось пока приглушить паранойю и на время довериться этому человеку.

— Лови, — Мирон кинул мне фляжку и банку с тушенкой, а сам уселся на торчащие из земли древесные корни.

— Что с Бертом? — спросил я, втыкая нож в жестяное донышко.

— Нормально с ним все. Было, по крайней мере, когда я уходил.

— Почему вообще только тебя послали за мной?

— Много причин. Тут тебе и опасение, что недобитые каспицы могут снова напасть, если с заставы уйдут офицеры, и тот факт, что Нестора не особо любили даже дворяне, ну а главное — я сам вызвался. Мол, мой подчиненный, мне за ним и идти. Полковник моим словам доверяет, так что не стал спорить.

— Тебе что-то будет из-за меня?

— Наверняка, — скривился мужчина. — Вряд ли конечно разжалуют, но проблем у меня теперь появится выше крыши. Не удивлюсь, если снова отправят на центральную заставу.

— А Берта куда?

— Прикрепят, думаю, ко второй группе курсантов, там как раз один выбыл.

— Не слишком весело, — угрюмо кивнул я. — Эх Витек, Витек, а ведь ему даже отец говорил, что он из-за своего длинного языка погибнет. Я хочу убить Нестора, не дали мне этого сделать на заставе.

— Плакать по Обрезкову не стану, если у тебя это получится конечно, но ты же не собираешься, надеюсь, тайком пробираться в лазарет? Тебя обнаружат. На заставу со дня на день прибудет подкрепление и патрули сейчас усилят, как никогда.