— Скажи ее нам, и брат Рейно обязательно услышит твои слова.

— Мне нужно поговорить о Даррелле Фишере. В Ганеме нам обещали награду за информацию о его местонахождении, и рассказать ее я могу только главному жрецу этого храма.

— Не понимаю, о чем идет речь, — пожал плечами мужчина в фиолетовом одеянии.

— Свяжитесь с настоятелем. Поверьте, он не откажет мне в беседе.

— Хорошо, — после нескольких секунд молчания ответил алый, — я передам ему твои слова. Оставайся здесь.

Сказав это, мужчина подошел к воротам. Массивная створка медленно и практически бесшумно приоткрылась, пропустив его за стену. Оставшийся рядом жрец после этого сразу потерял ко мне всякий интерес и вернулся на поле.

Ждать пришлось достаточно долго. Все-таки бюрократия — неизбежное зло, если дело касается любой более-менее крупной организации. Наверняка простой служитель низшего звена не может просто так прийти к настоятелю, чтобы поделиться с ним своими мыслями или решить какой-нибудь вопрос. Пока это все согласуется, пока информация пройдет по инстанциям, глядишь и час пройдет.

Собственно, примерно столько времени я и проторчал перед воротами, но в конце концов мое ожидание закончилось. Все тот же жрец вышел из ворот и пригласил меня внутрь:

— Брат Рейно готов вас выслушать.

Оставив деревянные створки за спиной, я оказался во внутреннем дворе храма. Практически квадратная площадка, выложенная камнем, находилась будто в колодце, стенки которого образовывали четыре башни. Размеры, на удивление, не слишком впечатляли — всего около сорока метров в поперечнике. По периметру двора стояли какие-то хозяйственные постройки, в углу угадывалась кузня. Людей, слоняющихся без дела я не увидел. Каждый человек был чем-то занят — подметал пол, перетаскивал бочки, замазывал раствором трещины на стенах.

Жрец в алом, чье имя я так и не удосужился спросить, повел меня в ближайшую башню. Несколько каменных лестниц, два горизонтальных перехода, снова лестница и мы наконец оказались возле кельи настоятеля.

Апартаменты, предназначенные для ожиданий, выгодно отличалась от тех помещений храма, где мне уже удалось побывать. Большая часть комнат и коридоров не могла похвастаться богатой отделкой. Часто стены щеголяли голым камнем, а про украшения интерьера и речи не шло. Аскетизм и скромность, вот как можно было охарактеризовать увиденное. Однако здесь все выглядело гораздо уютнее — ковры на стенах, мягкие кресла, портьеры с вышивкой. На высоком столе нашелся кувшин с водой, а окно хвастало замысловатым витражом.

— Проходите, — появившийся жрец в алом, отвлек меня от созерцания, открыв дверь в следующее помещение.