Я посмотрел на свой васильково-синий дублет, в сотый раз провел рукой по морщинкам на своей одежде, морщинкам на моем сердце и попытался отвлечься на стайку мальчишек, которые состязались друг с другом. И все равно я не мог не выискивать ее – лавандово-золотого сокола Мак-Квинов, которого, как я знал, она будет носить.

– Милорд, милорд! – закричал Эван, и я улыбнулся благословенному отвлечению.

Эван метал три своих мяча не так далеко, как остальные мальчишки, но все равно впечатляюще для его небольшого роста.

– Вы это видели, лорд Эодан?

Я поаплодировал и тут же был забыт: Эван с воодушевлением переключился на группу глазевших девчонок, стараясь произвести на них впечатление.

Я опять смешался с толпой, где большинство моих людей помогало с последними приготовлениями к пиру. Я увидел каменотеса Дерри. Он смеялся, уже отведав эля и сидра. Еще здесь были моя мать и Эйлин, они сметали с тарелок на столе случайно залетевшие листья. И Шеймус, который крутил над огнем вертел, вытирая со лба пот. И кухарка, которая тряслась над своим картофелем с ароматными травами и яблочным пирогом.

Я улыбнулся при виде их всех.

Краем глаза я заметил Журдена в лавандовом с золотом. Он нерешительно стоял в стороне и выжидал, глядя на мою мать. И я подумал о том, как они когда-то вместе планировали восстание, которое провалилось, и он двадцать пять лет считал ее погибшей.

Лили почувствовала его пристальный взгляд и подняла голову. Ее лицо озарилось радостью – она узнала Мак-Квина и направилась к нему. Они обнялись, смеясь и плача.

Я отвернулся, чтобы не мешать им.

А потом подумал: «Если Журден здесь, то и Бриенна должна быть поблизости».

Я не видел ее с того утра, когда она позвала меня в Фионн и рассказала о матери. Она была коротко острижена, с повязкой на лице, бледная и в синяках. При виде нее у меня внутри что-то надломилось. Что ей пришлось вынести и почему я не мог добраться до нее раньше?

Я вспомнил, как ждал, когда же она меня позовет, как мерил шагами коридоры Брая и бродил по лугам, неспособный думать ни о чем, кроме нее, и беспокоился о том, почему она не хочет меня видеть. И потом, когда она позвала меня в Фионн, я ринулся к ней с жаждой обнять ее, а она глазами и голосом держала между нами дистанцию. Она не хотела, чтобы я к ней прикасался. И я по-прежнему не знал, это из-за новостей, которые она собиралась мне сообщить, или потому что внезапно захотела от меня отдалиться.

Я пошел в лес, обходя группы людей и деревья, ища ее. Я знал, что уже почти пора, солнце уже заходит. А, согласно традиции, королевы всегда короновались в Миствуде на закате.