– Входное? – задумался Аверин, и внезапно его бросило в дрожь. Так вот что имел в виду Фетисов, говоря, что колдуна проткнули насквозь! И вот почему полицейский колдун был в таком ужасе.

– Здесь, – уверенно сказал он, указав между ног трупа.

– Да вы просто гений, Гермес Аркадьевич, – всплеснул руками Семеныч, – даже я не сразу понял.

– Увы, если бы… – покачал головой Аверин. – Альберт Семенович, мне нужно срочно позвонить.

В «Еноте», несмотря на раннее время, было многолюдно.

Виктор снова прибыл одетым по форме, но в этот раз у него была еще более уважительная причина.

– Уф, еле вырвался. Вы не поверите, пришлось сказать правду, что я хочу встретиться с вами. Я даже думал пригласить вас в участок, но там нам точно не дадут нормально поговорить. Рассказывайте все, что знаете.

Аверин налил себе чай из маленького синего заварника и начал рассказ. И про конфликт арендаторов с застройщиком, и про поджог дома, и про то, что они с Кузей нашли на капище. Виктор только молча качал головой.

– Значит, вы считаете, что Дубкова посадил на кол тот же самый див? – дослушав рассказ, спросил Виктор.

– Да, похоже на то. Вдова Дубкова видела кого-то с крыльями. Вероятно, это и был див, который принес тело к ее дому. И он же убил колдуна из Управления. Но, скорее всего, это не тот же див, который стрелял в меня.

– Почему вы так решили?

– Почерк. Тут уже начинает прослеживаться некая тенденция. Выстрел из карабина Синицына – это заказное умышленное убийство, вернее – его попытка. Причем план был в том, чтобы скрыть участие в убийстве дива. А тут совершенно неприкрытая демонстрация с выставлением трупов на всеобщее обозрение.

– Думаю, вы правы. Мне бы еще раз с племянником вашим поговорить. Надо же, вы ему уже такие серьезные поручения даете. Может, Кузьма еще что-то вспомнит о ребятах, что приходили к Устюговым. И да. Лоскут с куста. Надо бы его в экспертизу.

– Я его и фото с места отдал Семенычу. Он знает, кому лучше всего это добро пристроить. Звоните Суркову, надо объединять дела и выпускать Устюгова.

– Да, позвоню, как только вернусь в участок. А что же вы не едите?

Аверин посмотрел на свою тарелку с нетронутыми котлетами. Есть не хотелось. Он поднял на Виктора взгляд и некоторое время смотрел ему в глаза.

– Виктор, – наконец решился он, – мне нужно с вами поговорить. Я должен вам сознаться в одном деле.

– М-м? – Виктор наклонился к нему. – И в каком же?

– Прошу прощения, господа, – прервал их разговор подошедший к столику официант, – господина участкового пристава Смирнова просят к телефону. Говорят, что дело совершенно срочное.