Точно окончательно разрушилась и вся их страна.

Хо Ян с едва заметным сожалением опустил лук, и тут до него вдруг донеслось прерывистое дыхание. Подняв голову, он обнаружил чинно восседающего на троне в парадном черно-красном одеянии правителя Сюй. Взгляд его был ясен, вид грозен. Он был все еще жив.

А перед ним, перед самым троном, преклонив одно колено, на последнем издыхании держался страж. Меч в его ладони упирался в пол, а обращенное к входу лицо закрывали беспорядочно свисающие волосы. Из тела стража торчало не меньше стрел, чем из плоти остальных его товарищей, и от смерти его также отделяли жалкие мгновения. Существовало одно лишь отличие. Этим стражем была девушка.

Хо Ян замер, приклеенный к ней взглядом, и неосознанно сделал шаг вперед.

Со стороны трона раздался отчаянный и печальный смех правителя, – казалось, он одновременно доносился издалека и звучал близко, у самого уха. Вот только мысли Хо Яна заполнили воспоминания о солнечных днях и девушке, которая, сияя удовольствием и хлопая его по ушибленной ноге, произнесла:

– Великолепный лекарь спасла твою жизнь, не помешало бы отблагодарить ее едой.

Болтливый, самонадеянный мальчишка.

Внутрь зала стали подтягиваться солдаты, и смех правителя Сюй наконец-то стих.

– Страна моя в руинах, а люди ее гибнут. Я полон стыда перед своими предшественниками, перед родиной, перед простым народом Сюй! Поступай со мной как пожелаешь, главнокомандующий Вэй! Можешь убить, а можешь четвертовать, я лишь прошу пощады для безвинного народа.

Хо Ян не ответил.

Правитель Сюй, закрыв лицо, вновь рассмеялся:

– Вот как… Три дня назад ты не принял письмо о капитуляции, а значит, намерение твое уничтожить мою землю непоколебимо. И нет мне смысла умолять тебя, надежды нет! – Запрокинув голову, он проглотил яд и забрал собственную жизнь.

Война между государством Сюй и государством Вэй шла только три месяца, однако Вэй стремительно захватило территорию противника, одержав быструю и блистательную победу. Спустя несколько молчаливых мгновений солдаты разразились громогласными возгласами триумфа.

Вот только выражение на лице Хо Яна оставалось мрачным. Не произнося ни слова, он ступил на тронное возвышение и, топча разбросанные по земле тела сюйской стражи, проложил себе путь к девушке. Он протянул руку и вдруг обнаружил, что пальцы почему-то дрожат. Мужчина совладал с чувствами и легонько приподнял ее за подбородок.

Генерал не ошибся – это было то самое лицо. И пусть ныне его залила кровь, а грязь испачкала все тело, разве он мог не узнать этих черт?