Эйнар и вправду этого не представлял, но хорошо помнил, что говорил ему еще Рольф, рассказывая о деяниях ярлов и королей древности. Большие дела стоят большой крови.

— Что вам нужно? — устало повторил он. — Говорите и убирайтесь из разума моей дочери.

— Разрешите Бастельеро провести ритуал в восточной башне, — велел морок из Тильды. — Это очень удачно, что он нашел череп, я на такое даже не рассчитывал. Еще одно подтверждение, что удача любит не смелых, а умных… Пусть готовит ритуал, но скажите, чтобы проводил его ночью. Меньше будет любопытных. Вряд ли он воспротивится, полночь — самое время для такого. А сами…

Морок говорил, давая четкие, продуманные приказы, и Эйнар с бессилием попавшего в капкан зверя понимал, что клятый маг предусмотрел действительно все. И даже отгрызть лапу и уйти не выйдет — его держит не собственная боль и кровь, а накрепко привязанная к поганому ублюдку Тильда. Но и сделать то, что от него требуют, невозможно. Эйнар мог бы сам шагнуть под нож, зная, что точно умрет. Но отдать этому бездушному утбурду леди… Его Лавинию!

— А некромант? — угрюмо спросил он. — Что с ним?

— Не ваша забота, капитан. Он вам не помешает.

Морок усмехнулся гаденькой ухмылкой, зеленые глаза Тильды блеснули вдруг красными огоньками в зрачках, как у зверя, а Эйнар напрягся. Не помешает — не сможет? Или не помешает, потому что все-таки с тварью заодно? Верить в это не хотелось до отвращения, Маркус Бастельеро Эйнару приглянулся. Не высокомерный, как другая знать, способный посмеяться над собой и знающий, когда следует наступить на свою гордость ради чужой, некромант вполне мог бы стать ему если не другом, то хотя бы хорошим гостем. И он был дорог леди. Неужели она не видела в Маркусе скрытой гнили?

— Вы слишком много думаете, капитан, — с отчетливой угрозой прозвучал голосок его дочери. — Ваше дело — выполнять приказы. Помните, еще немного — все кончится, и вы от меня освободитесь.

Эйнар вспомнил старую сказку, что рассказывал Рольф, объясняя, как важно правильно выбирать слова.

«Поймал как-то йотун путника, схватил за ногу и держит над пропастью. „Отпусти меня, — попросил путник, — меня дома ждут жена и дети. А я тебе отдам все, что имею. Прошу, отпусти!“ Подумал йотун — и отпустил. Да только путник, летя ко дну пропасти, этому не обрадовался».

— Точно освобожусь? — переспросил он, держа маску тупого служаки и холодно ненавидя тварь в облике своей дочери.

— Обещаю, — кивнула морок-Тильда. — Идите и делайте, что сказано.

Пройдя мимо дочери, Эйнар вышел во двор крепости. Вода в колодце уже успокоилась, над краем больше не поднимались брызги. Вот и хорошо, вымыло всю гниль… Двое солдат под присмотром Тибо собрали кости, выброшенные струей, и сложили их на кусок полотна. Правда, что ли, Артур? Жаль мальчишку, если так. Тихий был, спокойный, какой-то вечно боязливый, совсем не похожий на боевого мага…