– Мерлин… – повторила Сьюзен. – Я решила последовать совету, который получила в самом начале, и вернуться домой, к маме.

Мерлин побледнел – он не ожидал, что его чары будут отвергнуты так решительно, но, главное, ему стало по-настоящему больно, ведь Сьюзен была ему совсем не безразлична.

Сьюзен помолчала, наслаждаясь произведенным эффектом, а потом добавила:

– Не насовсем, всего на неделю-другую, пока не поправлюсь. Хочешь поехать со мной?

– Крепко она тебя зацепила, братец! – восхитилась Вивьен, а Мерлин и Сьюзен поцеловались.

Эпилог

Эпилог

Ручей зажурчал громче, когда такси, шурша колесами по гравию, въехало на площадку для машин перед старым фермерским домом, развернулось и замерло. Это был черный лондонский кеб – редкая птица здесь, в окрестностях Бата. Вороны, сидевшие на дымовой трубе амбара, который Жассмин приспособила под студию, подозрительно покосились на автомобиль, а с горы за домом скатилась пара камешков, точно предвещая более ощутимое движение земных пластов.

Но когда задняя дверь автомобиля распахнулась и из груды скрывающего истину железа показалась Сьюзен, водные, земные и небесные твари вздохнули с облегчением. Этого вздоха не услышали простые смертные, но Сьюзен почуяла его и, окинув взглядом ручей, воронов и гору за домом, поприветствовала их общим взмахом руки, после чего склонилась к двери автомобиля, чтобы взять костыли у Мерлина. Затем показался и он сам – осторожно вылез и, опираясь на костыли, медленно поковылял через усыпанную гравием площадку к дорожке из плитняка, которая вела к двери дома.

Сьюзен опять была в синей спецовке, новехонькой и точно так же сшитой по размеру: она нашла ее в запасах книготорговцев, чем немало изумила Мерлина. Сам он облачился в экстравагантный наряд, который, по его мнению, должен был произвести впечатление на мать Сьюзен: бледно-голубая рубашка с длинным рукавом и рюшами на манжетах, черный килт и даже – Сьюзен это не одобрила – с зелеными лентами, крест-накрест облегавшими повязки на икрах и лодыжках. Довершали ансамбль комнатные шлепанцы, тоже клетчатые, как юбка. Неизменная шерстяная торба болталась на плече и, к немалому раздражению Мерлина, при каждом шаге на костылях хлопала его по заду.

С водительского места вышла Одри и достала из багажника рюкзак Сьюзен, чемодан Мерлина – тот самый, Ноэля Кауарда, – и четыре картонные коробки с книгами. На коробках, поверх логотипов издательств, были наклеены бумажные ярлычки, надписанные от руки черным маркером: «Сэйерс – Аллингем – Марш – Кристи», «Вивьен рекомендует – не слишком сложно для Мерлина», «Редк. изд., просьба вернуть по прочтении» и «Лучшие английские и переводные романы, 1920–1950». Когда с разгрузкой закончили, из машины вышел Мистер Нимбус и вскочил на коробки, озирая свои новые владения. Искоса глянув на воронов, кот склонил голову, как бы намекая, что он тоже кое-что знает.