«Эф, ты должна быть лучше», – в устах Кадуана эти слова походили скорее на поощрение, чем на выговор. Однажды я сказала Кадуану, что еще никто не давал мне возможности стать лучше. Теперь я стремилась к этому с каждым часом все сильнее.

Кадуан настороженно рассматривал человека:

– Я верю, что твоя информация верна.

Я ахнула, сама того не желая.

Пока я слушала этого человека, глаза распахивались все шире. Ночью я просыпалась от странных снов: в них мелькали леса, а позже и руины, стоячая серая вода и разрушенные каменные стены.

Сейчас все видения обрели смысл.

Пришелец рассказывал, что Тисаана и Максантариус всего два дня назад находились чуть южнее дворца. Возможно, сейчас они еще ближе. На самом деле, я была почти уверена, что так и есть. Сны становились все более яркими. Несколько часов назад я видела лес по берегам озера, силуэт разрушающегося дворца и ощущала горькую боль утраты во сне.

Я была готова выпалить все это, но тут Кадуан, пройдя мимо меня, встал перед бродягой.

Нужно отдать ему должное – только храбрец мог взглянуть на короля фейри.

– Похоже, ты чего-то недоговариваешь.

– Многие щедро платят за подобную информацию. В том числе аранская королева.

– И ты считаешь, что сделал народу фейри одолжение, придя ко мне, а не к ней? – Кадуан склонил голову. – А кстати, скажи-ка мне, как ты попал сюда, в Эла-Дар?

– У меня в Загосе есть друзья-полукровки.

– И почему твои друзья-полукровки… – Кадуан сделал упор на слово «друзья-полукровки», – не пришли вместе с тобой?

– Не захотели. – Бродяга пожал плечами.

Ложь. Люди всегда лгут. Они лгут, как дышат. «Друзья-полукровки» этого человека находились на дне какой-нибудь реки в Загосе, с перерезанным горлом и привязанными к ступням камнями. Я была в этом уверена.

Кадуан взглянул на меня, затем снова на бродягу:

– Чего ты от нас ждешь?

– Чего-нибудь в знак признательности. – Тот улыбнулся.

– Ты пришел к нам с информацией. Пробрался в мой дворец. Увидел, как устроен мой город. И теперь ожидаешь, что я вручу тебе кучу золота и отпущу восвояси?