Я боялась и ничего не могла поделать. Это место выглядело… странным, неправильным. Тело протестовало при одной мысли о том, чтобы идти туда, так же как протестуют первобытные инстинкты, если попытаться сунуть руку в пламя.

С другой стороны, я научилась любить огонь.

– Будь осторожна, – сказал Ишка.

– Береги себя, Тисаана. – Лоб Саммерина прорезала складка беспокойства. – Возвращайся, если почувствуешь, что не справляешься. Пока ты жива, мы всегда можем попробовать еще раз. Но если ты умрешь, уже ничего не получится.

Я кивнула, хотя мы оба знали, что я скорее умру там, чем сдамся.

– Скоро увидимся, – сказала я и шагнула во тьму.

Глава 47

Глава 47

МАКС

Мы с Брайаном шли молча. У меня так сильно болела голова, что я, скорее всего, все равно не услышал бы его слов. Пульсация крови в черепе заглушала даже звуки наших шагов.

Через завесу боли пробивалась единственная мысль: «Я совершил ошибку».

Мы преодолели всего пару миль, когда ремень сумки Брайана зацепился за свисающую ветку дерева и с треском порвался. Брайан пространно выругался и уселся на перевернутое дерево, чтобы попытаться починить сумку. Я молча сел рядом, вертя в руке палку, с которой по дороге рассеянно сдирал кору. Теперь я задумчиво чертил ее кончиком в грязи. Разумеется, выходил все тот же рисунок, что и всегда, – три фигуры в неизменном порядке.

Брайан бросил на меня быстрый взгляд:

– У тебя снова губа кровоточит.

Я коснулся своего лица:

– Ну и ладно.

– Я… шрамов не останется.

Всегда знал, что Вознесенные запретили Брайану извиняться.

– На языке Брайана Фарлиона это значит: «Мне не следовало тебя бить»?

– Ты сам виноват, – ответил брат, хотя тону не хватало убедительности.