– Уволился?

Я виновато прикрыла веки, и угрызения совести обрушились на меня ушатом ледяной воды. В прошлый раз, когда мы виделись с Йозефом на переднем дворе, я отказалась пойти с ним поужинать. Конечно, уверенности, что он ушел с работы из-за моего отказа, у меня не было, но избавиться от ощущения, что эти два события связаны, я не могла.

Я открыла глаза и сглотнула подступившие слезы. Слишком много навалилось разом.

– Тебе известна причина?

Антони покачал головой.

– Я побеседовал с его начальником Людвиком. Йозеф не назвал причину и уведомил того в последний момент – за сорок восемь часов. Не оставил адреса для пересылки корреспонденции, а его квартира сдается в аренду. – В карих глазах Антони плескалось сочувствие. – Мне так жаль, Майра.

Я хотела отправиться на поиски Йозефа, когда память вернулась ко мне; прошло несколько часов, но ни Тарга, ни Эмун не позволили мне покинуть особняк: они хотели быть уверены, что я не впаду в забытье снова. Потрясение волнами захлестывало нашу маленькую компанию. Даже Антони – а ведь он мне не родственник и не особо был ко мне привязан – за несколько часов не произнес ни слова, обдумывая все, что произошло.

Честно говоря, я никогда не чувствовала такой усталости, как в те дни – после того как Тарга позвала меня домой, а Эмун подарил аквамарин, висящий теперь на цепочке у меня на шее.

Я пыталась позвонить Йозефу на мобильный, но услышала лишь, что номер не обслуживается. Отправила ему несколько электронных писем, оставшихся без ответа. И наконец, упросила Антони сходить и поискать его.

– Мне искренне жаль, что нам не удалось найти твоего друга, мама. – Эмун откинулся на спинку дивана, откуда ему удобнее было наблюдать за мной. – Но раз уж так сложилось, признаюсь: я просто помру от нетерпения, если придется подождать еще хотя бы минутку. Может, если ты не против, мы все же начнем без него?

Говорил он робко, неуверенно, но с огромной надеждой. Я посмотрела на сына и потянулась к его руке. Он схватил мою ладонь и стиснул пальцы. Эмун долго ждал этого момента, и я не хотела мучить его еще дольше, пусть Йозефа и не было с нами.

Я откашлялась и начала свой рассказ.

– Я родилась четвертого марта тысяча восемьсот десятого года и получила при рождении имя Бел Грант…

– Подожди немного, мама. – Тарга потянулась за сумочкой, лежавшей на журнальном столике, и принялась что-то искать на ощупь. Выудив телефон, включила экран и потыкала в значки. – Не возражаешь, если я включу запись? Эта история слишком важна, чтобы доверить ее ненадежной человеческой памяти, не говоря уж о памяти русалок.