– Ты собираешься в меня выстрелить?

– Нет, – говорит он. – Ты хочешь освободить ангела?

Губы у меня дрожат. Во мне столько невысказанного. Столько боли и столько отчаяния.

– Просто дай нам уйти, – умоляю я.

Рот у него открывается, в глазах испуг.

– Нам? – Он поражен. – Ты хочешь уйти с ним?

Я киваю, из глаз льются слезы.

– Но почему?

– Потому что вы мне лгали и использовали меня! – кричу я, как раненый зверь.

– Ты думаешь, что он этого не сделает? У меня не было выбора.

– У тебя всегда был выбор, Лиран.

– А у тебя? Ты была близка и со мной, и с Миелом. Ты никогда не смогла бы принять решение и выбрать. Это правильно?

Я вздыхаю и потерянно качаю головой.

– Вы один человек. Как ты думаешь, почему вы оба мне нравились? Потому что мне нравилось в тебе все. В том числе и твоя демоническая сторона. Только мою такую сторону… вы все ненавидите.

Я прикасаюсь к ране на груди, где Лакрос вырезал часть черного сердца. Что ж, это сделал не Лиран. Но он никогда по-настоящему не хотел принимать мою демоническую сторону. Он хотел ее использовать, но чтобы я ее не показывала. Так же как делал он сам. Потому что, очевидно, никто, кроме его ближайших знакомых, не знает о его другой части личности.

– Это неправда.

– Нет, это так. И ты это знаешь. Ты хотел сделать из меня то, чем я не была. И не ради того, чтобы защитить меня или Авиелл. Ты хотел показать мне жизнь, которая могла бы стать моей, чтобы у меня возникли к тебе чувства, потому что я была тебе нужна. Знаешь что? Это почти сработало. Да, я почти решила, что хочу быть такой и хочу так жить. – Все больше и больше слез льется у меня из глаз, когда я осознаю, насколько я была ослеплена. Самой собой. – Я думала, что было бы хорошо, чтобы со мной обращались так же, как с Авиелл. На какое-то время я подумала, что будет правильно, если меня будут любить просто потому, что я существую. Я думала, что хочу быть такой. Хочу получать такие подарки, как этот кулон.

Подняв руку, я сжимаю кулон.

– Я думала, что однажды буду танцевать на балу в этих платьях, как это делала Авиелл. Да, я хотела стоять перед алтарем. Я считала, что достойна жизни, которой мне недолго дали пожить… той жизни, которой меня всегда лишали, но которой я так сильно хотела. Первый раз в жизни думала, что я ее по-настоящему достойна.

Голос у меня срывается. Подбородок дрожит. Я плачу, понимая, насколько все это было неправильно.