Каждый новый удар вызывает вспышку боли, которая не даёт свалиться в такое желанное беспамятство.

– Урод, я так могу хоть всю ночь! – кто-то рычит над его ухом.

И новая порция ударов.

Шпиону нужна хоть небольшая передышка, чтобы собраться с мыслями и заставить своё тело слушаться. Этот прессинг сбивает всё. Ему нужно время.

– Но вы ничего так и не спросили, – чуть не плача, сипит он. Сопли, слёзы и кровавая юшка залили его лицо.

– Да? – Несколько мгновений тишины. Херан только начал собираться с духом, как последовала новая порция ударов. – Так о чём же я хотел спросить?

Теперь бьют планомерно, будто стараясь так заставить себя вспомнить.

Только тут шпион понял, что попал в руки к самому плохому противнику и палачу. Ему не интересны вопросы и ответы на них. Ему доставляет удовольствие сам процесс. Он даже не собирается ничего спрашивать. Вот крошатся пальцы на его раздавленной руке. Вот он чувствует, как ему ломают колено и чуть ли не с мясом выбивают-вырывают коленную чашечку.

«Где вопросы? – мечется в его голове. Он уже ревёт, не скрывая своего страха и бессилия. Это дикарь, зверь. Ему ничего не нужно, его ничего не интересует. Он видел его взгляд. – Почему он выбрал именно меня?» – Вот единственный правильный вопрос в его голове, но он мгновенно о нём забывает под новой волной боли.

– О, чуть не забыл, – вдруг раздаётся довольный голос, в котором так и чувствуется желание того, чтобы Херан ничего ему не рассказывал. – Где тайник, как его найти, что там лежит, какие ловушки?

Ириец не успел даже рта раскрыть, как его снова начинают избивать. И тут он видит, как этот псих достаёт нож.

– Ну, ты, там, будешь отвечать? Я же жду. – И раздаётся гогот. А потом садист медленно и с наслаждением отрезает ему нос. – Слишком он у тебя торчит, – комментирует он свои действия.

И шпион, даже не осознавая этого, начинает говорить и про первый тайник, и про второй, и как их найти, и как они охраняются, он спешит рассказать всё. Надежды у него нет. Ему нужно просто, чтобы этот садист убрался отсюда. Он говорит и о тех тайниках, информация о которых попала в руки к нему случайно. Нескончаемый поток слов. В конце Херан захлебнулся плачем, но всё ещё продолжил говорить, даже не понимая о чём.

Вдруг прозвучал совершенно спокойный и ровный голос, абсолютно не похожий на то неуравновешенное рычание психа и садиста, которое он слышал несколько мгновений назад:

– Так, говоришь, Ирия. Спасибо.

Контраст настолько силён, что это выбивает из колеи ещё больше. И шпион понимает, что это не они были охотниками, настоящий и единственный охотник сейчас наклонился над ним и резко воткнул свой кинжал в его шею, перерубая позвонки.