– На три чего? Три месяца? Да я ж разорюсь! Какие вам ещё двери? Вы что, меня не узнаёте? Да я вас… да я вам! Что? Ещё штраффф…

Владельцы сети магазинов одежды так и не поняли, почему от них резко и навсегда отстали с требованиями уступить бизнес по дешёвке и угрозами, если что, попросту отнять его.

Настя же, которой позвонила мать, заехала домой, вроде как поддержать отца морально, но так как цепкость не позволила ей отступать, её хватило максимум на полчаса. А дальше:

– Па, так что у нас с ветеринарной клиникой? А? Ты её покупаешь уже?

Рык и топанье разъярённого бизона были ей ответом:

– Дyрындaaa! Да тут своё бы сберечь, мы ж можем без бизнеса остаться, а ты всё со своими глупостями! Вон! Вон пошлааа!

***

Татьяна никак не могла понять, в чём проблема у Андрея. Ушиб был очень сильный – в плечевой кости образовалась трещина, любое движение доставляет сильнейшую боль, и трещина почему-то не зарастает, хотя с момента получения травмы прошло уже три месяца.

– Не могу пошевелить рукой или крылом, – жаловался Андрей.

– А что вы делали всё это время? Вы были птицей или человеком?

– Птицей. Я бы и не выдержал эти три месяца, но меня кормила и защищала стая.

– А почему вы не вернулись в людской облик? Людям-то легче залечивать травмы.

Таня спросила, а потом пожалела, что задала вопрос так напрямую – Воробьёв явно занервничал, долго молчал, а потом выдал:

– Истинная правда, только… понимаете, я… я не могу. То есть у меня нет возможности долго быть человеком. По личным причинам!

Таня больше вопросов на эту тему не задавала, принесла витамины с кальцием для скорейшего зарастания трещины, уточнила, может ли пациент в гостинице побыть в людской форме, а получив положительный ответ, заказала ему фиксирующий бандаж на левую руку.

– Вот, это нужно носить, не снимать и кр… то есть руку не напрягать.

По поводу собственного и, видимо, некорректного вопроса Таня решила обратиться к Соколовскому.

– Филипп Иванович, я что-то не так спросила? Эту тему нельзя поднимать?

Соколовский, заехавший в гостиницу уточнить, как тут идут дела, и нарвавшийся на взволнованную Татьяну, плотно прикрыл дверь и кивнул ей на кресло:

– Садитесь, это разговор довольно долгий. Нет-нет, ни в чём вы не виноваты и ничего такого неправильного не спросили. Это Воробьёв у нас… сложный тип. Понимаете, он отчаянный донжуан. Причём не только… с птицами своего полёта. Он обожает флиртовать с женщинами. Вот вам, например, он уже строил глазки?