– Бин называл его Жабером в своем дневнике. – Вик подумала и добавила: – Дневник тоже у меня.

Дрейк кивал на каждое ее уточнение. Только когда она окончательно замолчала, он продолжил:

– Ришар – эмигрант в третьем поколении. Он из тех, кто предан Тальме и разделяет ее ценности. Он бы не стал такое проворачивать.

Вик парировала:

– Деньги сводят с ума всех. Тут уже не до верности Тальме.

Дрейк согласно кивнул:

– Но дело еще и в другом. Ришар не мог организовать появление лже-Полли на площади Танцующих струй. Уже точно известно, что запись запустили из библиотеки. В музее вычислитель был сломан на тот момент. Мои люди это подтверждают. Правда, они оба слегли с катаром и попали в госпиталь.

Вик нахмурилась. Точно, она тогда не смогла распечатать снимки с фиксаторов.

– Габриэль? – предположила она. – Это могла сделать его девушка.

– Она на тот момент уже лежала в больнице. Это тоже подтверждено документально. А вот Элайджа Кларк в деле о лже-Полли и чумных костюмах засветился. И он не похож по составленным по описанию портретам на Ришара. Я встречался с Ришаром и видел портреты Кларка. Это разные люди.

Вик задумалась:

– Тогда ладно. Вычеркиваем Ришара из уравнения. Хотя он идеально ложился в картину.

Она встала и принялась задумчиво ходить по террасе туда-сюда – все равно они здесь сидели в одиночестве. Потом она повернулась к Дрейку:

– Тогда я глупа, как пробка!

– Вик…

Она отмахнулась:

– Не надо меня утешать! Я видела записи с именами тех, кто брал книгу. Если Ришар мимо, то с кем тогда общался Мюрай?

Дрейк пожал плечами, и Вик качнула головой. Кажется, он знает, но молчит.

– Я упустила из виду один очевидный факт. Бину не надо было брать книгу! Он и так регулярно сидел в библиотеке! Только зачем же он лгал в дневнике, что отказался от предложения Жабера? Как я уже говорила: Бин того, кто предлагал ему разбогатеть, называл Жабером. Я думала, это из-за инициалов Ришара.

Дрейк предположил: