– Выталкивая ее. Ты ведь чувствуешь, как стало тесно? Для троих в моей тьме нет места, так что кто-то один должен выйти – и это тень. Чем дольше она сопротивляется давлению, тем слабее будет становиться и тем скорее явит себя. Не переживай и не пытайся бороться со мной своей магией, просто сосредоточься на медитации.

Люциан глубоко вдохнул, пытаясь прислушаться к словам, но принять тесноту было непросто. Мало того, что Кай лежал рядом, так еще из-за его душного темного купола казалось, что они прижимались друг к другу. Стало даже немного жарко.

– Ты поэтому напросился в мою постель? – догадался Люциан. – Чтобы обеспечить давление?

– Да. Раньше я не изгонял теней, и мне лучше находиться рядом, чтобы не навредить тебе. Не раздавить.

Люциан цокнул языком.

– Не мог сразу сказать, что твоя затея с ночевкой нужна для дела?

– Нет, иначе ты бы разволновался, а мне важно, чтобы владыка Луны пребывал в покое, переложив все хлопоты на меня.

Люциан был уверен, что после своих собственных слов Кай усмехнулся. Но искренне тот писал эти заботливые слова или снова играл, Люций не знал.

«Наверняка опять играл», – фыркнув, подумал он.

В конце концов, Люциан не стал сопротивляться чужой идее и продолжил медитацию, невзирая на примостившегося сбоку сильнейшего из демонов, а также странное ощущение, словно его закопали в необработанный хлопок – мягкий и воздушный, но все равно давящий.

Глава 66. Еще более хрупкий, чем кажется. Часть третья

Глава 66. Еще более хрупкий, чем кажется. Часть третья

Люциан вышел из медитации ближе к обеду следующего дня. Точного времени не знал, просто ориентировался на биологические часы. Дыхание Кая по-прежнему морозило бедро сквозь ткань штанов, как будто за ночь он даже не сдвинулся.

Люциан был недоволен тем, что ночь прошла, а демон до сих пор лежал на его кровати, хотя купол из тьмы уже рассеялся. Он протянул руку, желая растормошить Кая за плечо и прогнать, но промахнулся и положил ладонь ему на голову. Пальцы зарылись в мягкие волосы. Утонули, как в шелках. У Люциана екнуло сердце от необоснованного довольства – он словно гладил кота.