– Его сожгли в 1634 году, – подтвердила Маэль.

– Ты берешь гримуар с собой в пятый век и встречаешь там своего отца, который тоже находится в замке. Но он пришел из года твоего рождения, практически перед ним. Эме рассказывала, что перед своим последним исчезновением он полностью изменился. Он видел книгу, Вианна? Он видел пророчество?

– Не знаю. – Я вынула гримуар из сумки на поясе, сама удивилась, что он остался невредимым, и увеличила книгу. Лишь кровь просочилась через ткань и заляпала обложку. – Когда я вернулась от спригган, он ждал меня и держал в руках книгу. Сказал, чтобы я лучше за ней следила.

– Отсюда только один вывод, разве нет? – Эш провел обеими руками по волосам.

Мое лицо выражало собой знак вопроса, как и у других.

– Просвети же нас, о мудрый глава Конгрегации, – раздраженно произнесла Маэль.

– Ваш отец прочел предсказание. А после этого, вероятно, увидел, как за вами гнался Мерлин, и повел себя единственным возможным образом. Возвратился назад в свое время. Скорее всего, тогда он еще не знал, что именно собирался сделать. Поэтому дождался твоего рождения, а затем похитил гримуар. Может, хотел передать его Мерлину пораньше в прошлом. А может, хотел спрятать его, чтобы вы никогда не узнали о пророчестве. Так или иначе, богини не могли рисковать. Они заперли его в той комнате в Гламоргане и потом позаботились о том, чтобы ты тоже нашла книгу.

– Он мог прочесть пророчество только после того, как оно открылось нам, – рассуждала Маэль. – Эш прав. Оно проявилось нам только в шато, раньше он никак не нашел бы его в гримуаре.

– Он был действительно ужасно расстроен, – подтвердила Эме, стоявшая в дверях кухни. Никто из нас не заметил, как она вошла. Глаза у нее покраснели, но она больше не плакала.

– Чего богини добивались всем этим? Им стало скучно? – разозлилась Маэль. – Мы для них игрушки?

– Нет, это не так. У них была одна цель: выковать заново судьбу миров, – робко вставила Нэа. Внезапно она показалась мне гораздо моложе, чем обычно. – Так же гласит пророчество, да? Я подслушала Аарванда и Калеба, когда они это обсуждали. Каждый ребенок на Керисе знает легенду о Камне судьбы.

Она только что потеряла обоих братьев. Я опять надела на шею цепочку, поднялась, села рядом с Нэа и притянула ее к себе. Она устало положила голову мне на плечо.

Эйден пристально взглянул мне в глаза:

– Тогда мы тоже должны так поступить. Мы обязаны использовать камень.

Он прав. Аарванд ждет именно этого, но я не могла. Не после всего, что произошло за последние дни. Не после того, как наконец призналась себе, что любила его. Если существовал хотя бы малейший шанс, что его можно спасти, я его не упущу. Мысль о том, что он проведет годы в тюрьме у Регулюса, была невыносимой. Для дракона вряд ли можно изобрести кару хуже. Вероятно, я погибну при попытке его освободить, однако это все равно лучше, чем спрятаться в своем мире и обречь его на такую судьбу.