Я подняла руку.

– В этом нет необходимости.

– Нет, они уходят.

Один из членов свиты Камиллы вышел вперед и жестом пригласил остальных следовать за ним. Они направились к двери. Наши охранники нерешительно посмотрели на Лиама.

– Идите, все в порядке.

Кивнув, они последовали за ведьмами. Как только двери закрылись, Камилла повернулась к нам.

– Я хочу пять миллионов и защиту для себя и своих приближенных.

Мои брови удивленно подскочили вверх.

– Защиту? Сомневаюсь, что твои ведьмы захотят…

Она даже на меня не посмотрела.

– Я разговариваю не с тобой.

Мое сердце замерло – я поняла, к кому она обращалась. Она знает. Твою мать.

– Почему всем так нужны сделки, – произнес Лиам со вздохом, потирая переносицу и возвращаясь к своему настоящему облику.

Она положила руки на стол и медленно встала. Движения Камиллы были полны изящества, гордости и уверенности. Ее глаза блуждали по Лиаму, как будто она хотела запомнить каждую линию и мускул, скрытый под тканью его вечернего костюма. Его волосы были аккуратно подстрижены и уложены гелем, некоторые пряди слегка выгорели на солнце.

Лиам, кажется, не осознавал то, какое влияние его внешность оказывала на окружающих. Сам того не желая, он привлекал всеобщее внимание, куда бы мы ни пошли. Некоторые из гостей в замке Итана хихикали и шептались всякий раз, когда он проходил мимо. Другие преследовали Лиама, просто чтобы на него взглянуть. Он был до тошноты великолепен, и я знала, что это не ускользнуло от внимания Камиллы.

– Тот, кто ее получит, станет обладателем невероятной силы.

Она остановилась недалеко от нас, положив одну руку на стол, а другую на бедро.

– Как давно ты нас раскусила? – спросила я.

Камилла пристально посмотрела на меня – от ее фальшивой вежливости не осталось и следа.

– Во-первых, самолет, на котором вы летели в Заралл, пересек мою границу. Мне хватило секунды, чтобы почувствовать твою тошнотворную силу. Во-вторых, Итан лично послал своих лакеев за приглашением, хотя со дня смерти Дрейка он ни с кем не связывался. В-третьих, я за милю узнаю браслеты этой сучки Офелии, и в-четвертых, – ее глаза снова скользнули по Лиаму, – его божественность говорит сама за себя. Ни один смертный так не выглядит. Эти браслеты, возможно, и сдерживают малую часть его силы, но скрыть ее полностью невозможно.