Мы поднялись по лестнице, и я с размаху ударила обеими руками по дверям – обломки камня с грохотом полетели в тронный зал.

– Дианна, если здесь кто-то есть, шум его насторожит. Постарайся вести себя тише.

Я ничего не ответила, не желая признавать то, что и так знала. Остров был заброшен, а это означало, что ее больше нет. Мою грудь сдавило отчаяние, из легких вырвалось прерывистое дыхание, но я расправила плечи.

– Поищи здесь. Я скоро вернусь.

Я прошла мимо стульев и пустых подсвечников, украшавших стены комнаты. Стены больше не двигались – Кадена не было в замке. Теперь они были холодными и пустыми. Так же чувствовала себя я, зная, что Габби где-то там, с ним. Я заставила себя не думать о том, что он может с ней сделать, и ускорила шаг. Добравшись до комнат наверху, я разнесла в щепки кабинеты Алистера и Тобиаса, но ничего не нашла.

Я переступила через куски дерева, рваные простыни и сломанную мебель. Прислонившись рукой к дверному косяку, я повернулась к противоположному концу коридора. Обыск этих комнат был пустой тратой времени. Я знала, что ничего не найду. Я тянула время, пытаясь избежать одной-единственной двери.

Это была та самая дверь, в которую я стучалась, когда Каден запирал меня за мои ошибки. Я просила прощения, прекрасно зная цену своей неудачи. Мои глаза были прикованы к этой двери, грудь тяжело вздымалась. Это было мое прошлое. Мне больше не нужно быть таким существом. Ноги сами несли меня вперед, пока моя рука не оказалась на ручке двери. Поворот, толчок, и дверь распахнулась.

Мои шаги эхом отдавались в гнетущей тишине. Комната по-прежнему выглядела безупречно, словно ждала, чтобы ее заняли. Я остановилась перед комодом и провела руками по гладкой деревянной поверхности. Наша с Габби фотография, которую Каден неохотно позволил оставить в комнате, все еще стояла на своем месте. Мы пошли на пляж, потому что это было ее любимое место. На фотографии я ее обнимала, мы обе улыбались в камеру. Она придерживала рукой свою широкополую шляпу, а тонкие накидки, которые мы надели поверх бикини, развевались на ветру. Это была единственная фотография, которая была в этом проклятом месте, потому что я умоляла ее оставить. Каден был категорически против, и я не хотела даже вспоминать о том, что он потребовал взамен на разрешение.

Мои руки дрожали, когда я сжала рамку. Стекло треснуло, и изображение под ним превратилось в мозаику. Я развернулась и швырнула фотографию об стену. Закричав, я принялась потрошить этот проклятый комод, вырывая ящики и швыряя их во все стороны. Одежда – моя и его – была разбросана по полу. Я развернулась, схватила зеркало и бросила его в сторону двери. Стекло разбилось, пыль замерцала в воздухе, грохот разнесся по дому. Дом. Чертова шутка! Это была тюрьма.