– Я дал ей все, что мог. Кто-то скажет, что это была всего лишь сделка.

Он потер челюсть окровавленной рукой. На экране появилось изображение Дианны.

– Всю свою силу она получила благодаря мне, но все же я встречал и более преданных собак. Она не может держать ноги вместе – хотя я на это не жалуюсь. Мне потребовалось всего лишь спасти ее сестренку, прежде чем она позволила мне ее трахнуть. Я уверен, она и тебе это позволила, Самкиэль.

Изображение сменилось фотографией Дианны, которая улыбалась мне на карнавале.

– Надеюсь, ты наслаждаешься ею, пока можешь, потому что однажды она отвернется и от тебя.

Я наблюдал, как он метнул взгляд на кого-то за кадром. Фотографии исчезли, и его поведение изменилось. Тело Дианны словно превратилось в камень. Я стоял рядом, мой взгляд метался между ней и экраном, а живот скрутило от волнения. Я понятия не имел, каковы его планы, но не мог отправиться на его поиски – не тогда, когда она во мне нуждалась.

– Дианна, как же так? Ты же знаешь, у меня глаза повсюду. Этот мир принадлежит мне, моя любовь, и я никогда не выпускал тебя из виду. Разве ты не почувствовала?

Мое сердце замерло, под ложечкой засосало. Я был прав: она его почувствовала. Как я мог не заметить, что он так близко? Ведь это было даже не один раз.

– Мне любопытно. Чего ты ждала от этих заведомо провальных отношений? Хотела повеселиться? Остановить меня? Спасти мир? А что потом? Думаешь, он любит тебя? Заботится о тебе? Спроси его, скольким он шептал эти слова. Сколько людей пало к его ногам, надеясь продолжить свой путь с ним об руку? Для него ты – никто, и так будет всегда. Ты чудовище, что бы он тебе ни говорил, что бы ты себе ни выдумывала. Думаешь, ты сможешь править вместе с ним, Дианна? Думаешь, они примут тебя после всего, что ты сделала? Он действительно бессмертен, Дианна. А мы – нет. Неужели ты ненавидишь себя до такой степени, что будешь готова быть его любовницей до конца жизни, в то время как он возьмет в жены настоящую королеву? Ему понадобится кто-то равный, та, кто будет править рядом с ним, родит ему детей и возглавит его идеальный мир.

Ноздри Кадена раздулись, кулаки сжались. Несмотря на его спокойный вид, в его душе кипел гнев. Его глаза горели красными угольками, но затем он взглянул за пределы камеры и словно вспомнил, что он не один. Пожав плечами, он оперся руками о стол.

– Давай сыграем в игру. Скажем, вы двое преуспели. Миры спасены, а люди поют и радуются на улицах. В глубине души, Дианна, ты действительно думаешь, что он выберет тебя, когда все это закончится? Будь реалисткой. – Он щелкнул зубами и медленно покачал головой. – Я так не думаю. Неважно, выиграю я или нет – ты проиграешь в любом случае.