– Я залезаю им в души и не караю невиновных, – безразлично отвечает тот, что с короной. – Каждый из тех, кто сейчас здесь, желал моей смерти.
– Я залезаю им в души и не караю невиновных, – безразлично отвечает тот, что с короной. – Каждый из тех, кто сейчас здесь, желал моей смерти.
Тюремные камеры растворяются в неровной дымке сновидения.
Тюремные камеры растворяются в неровной дымке сновидения.
Контраст просто разительный. Дворец, богато украшенные комнаты. И снова двое.
Контраст просто разительный. Дворец, богато украшенные комнаты. И снова двое.
– Кто ты такой, чтобы являться сюда и отвлекать меня от государственных дел? – надменный голос звенит от негодования.
– Кто ты такой, чтобы являться сюда и отвлекать меня от государственных дел? – надменный голос звенит от негодования.
– Твой брат и наследник.
– Твой брат и наследник.
– Наследник? Ты отказался от этой чести. Хочешь отправиться в путешествие, как я слышал. Бросаешь меня одного.
– Наследник? Ты отказался от этой чести. Хочешь отправиться в путешествие, как я слышал. Бросаешь меня одного.
Правитель нервно ходит взад-вперед, пока не останавливается у небольшого стола с резными ножками в виде голов льва.
Правитель нервно ходит взад-вперед, пока не останавливается у небольшого стола с резными ножками в виде голов льва.
– Я никого не бросаю. Я лишь не хочу мешать, – второй, напротив, спокоен и собран.
– Я никого не бросаю. Я лишь не хочу мешать, – второй, напротив, спокоен и собран.
– В этом весь ты, мой старший брат. Ты не должен уезжать. Твой долг – помогать мне.
– В этом весь ты, мой старший брат. Ты не должен уезжать. Твой долг – помогать мне.
– Я старше всего на час. А тебя власть всегда влекла больше. Уверен, если бы я решил спорить с тобой за нее, мы бы уже перестали быть братьями.
– Я старше всего на час. А тебя власть всегда влекла больше. Уверен, если бы я решил спорить с тобой за нее, мы бы уже перестали быть братьями.