Конечно заботится. Но я с ума в Песках сойду от бездействия и отсутствия известий.

– Не переживайте, Майки, в Виндерс мы не вернемся, – едко ободрила его я. В душе воцарились покой и ощущение, что я наконец-то поступаю правильно. Леди Лотта положила голову мне на плечо, обняла, улыбаясь.

– Слава богам! – выдохнул Доулсон-младший.

– Детей и слуг высадим в порту, – продолжила я. – Они будут, как и прежде, жить в нашем доме, и в случае нападения вы отвечаете за то, чтобы переправить их в Пески. А я на листолете отправлюсь напрямую в Вейн.

– Но ваша светлость! – пробубнил Майки. – Это неразумно. И его светлость не позволит…

– Мне не нужно позволение, – отрезала я. – Я еду в Вейн.

– И я, – вторила мне свекровь. – Там мой сын. И я должна быть рядом с ним.

Леди Лотта ушла разыскивать Риту, чтобы рассказать ей новости, я же направилась к капитану Осокину. Он только вышел из капитанской рубки и хмуро посмотрел на меня, видимо, понимая, о чем я хочу поговорить.

– Ваша светлость?

– Капитан, – проговорила я, – ситуация у фортов изменилась. Я приняла решение возвращаться в Вейн.

– Моя госпожа, – тон его был сдержанным, но в глазах явно читались сомнения в моей адекватности, – простите, но это неразумно и крайне опасно. Я не могу этого допустить и, как ваш телохранитель в военной обстановке, настаиваю, чтобы мы продолжали путь в Пески. Иначе я буду вынужден либо действовать по своему разумению, либо сложить обязанности.

Ну вот почему бы ему не сказать просто «Да, миледи» и сделать по-моему? Внутри меня кипела такая смесь из остаточного страха, обиды, злости и нетерпения, что на споры сил почти не было. И напоминать, на кого капитан работает, не хотелось.

– Андрей Юрьевич, ваша помощь очень важна мне, – сказала я жестко. – Но этот корабль сейчас развернется и пойдет обратно в Виндерс. Не сердитесь и, прошу, не оставляйте меня – ведь до этого момента я была идеальным объектом охраны, правда?

– Вы вели себя очень разумно, – согласился он неохотно. – Поэтому я и удивлен вашим решением. Но моих людей достаточно, чтобы довести этот корабль до Песков вопреки вашему приказу, моя госпожа. Даже если я заслужу вашу немилость, в критической обстановке я обязан действовать в интересах вашей безопасности, иначе какой из меня охранник? И я не вижу причин, почему не должен этого сделать.

Я очень старалась сохранять спокойствие. Но это было непросто – опять меня, как ребенка, пытались куда-то сослать и что-то запретить. Я вспомнила леди Шарлотту – все же ее умение обходить острые углы было на высоте – и попробовала зайти с другой стороны: