Она погладила меня по волосам, как маленькую, прижала к себе – и напряжение, сковывавшее мое тело, растворилось от этого тепла и любви, от того, что она все равно со мной и все равно моя, что бы я ни натворила.

Я рыдала ей в ноги, выплакивая свой страх и свои кошмары, а она обнимала меня, как мама в детстве, и не было сейчас никого ближе ее.

– Я тоже боюсь, Мари, – сказала наконец сестренка тихо и как-то потерянно. – Все время боюсь что-то сделать не так, принять не то решение. Но теперь не имею права действовать из страха.

Я сжала ее крепче, пытаясь впитать силу, которой никогда не замечала ранее. Хотя все должно было быть наоборот. Семья – та скала, на которую опиралась Василина, из которой должна была черпать уверенность, и не имела я права расшатывать эту опору.

Что такое мои дерганья по сравнению с той неподъемной ношей ответственности, которая легла на ее плечи?

– Все будет хорошо, – шепнула она мне в макушку, – обязательно будет, Мариш.

И на тот момент я ей поверила.

Эльсен откашлялся, привлекая мое внимание, и я поняла, что так и зависла – с сигаретой во рту и зажигалкой в руке. Прикурила, облокотилась на прохладную стену, стараясь не улыбаться, глядя на руководителя.

С утра я узнала, что нам завезли новую форму от неизвестного спонсора. Форма оказалась, мягко говоря, пестренькой, и настолько, что могла спровоцировать приступ эпилепсии у чувствительных пациентов. Но Эльсен был невозмутим в светло-голубом комплекте с какими-то абстрактными фиолетовыми и розовыми разводами.

– Я тут на днях имел занимательный разговор, – сообщил мне хирург, хмуря кустистые брови над спущенными чуть ли не на кончик носа очками. – Позвонил главврач Королевского лазарета. С оч-чень, кхм, заманчивым предложением. Предложил мне должность заведующего отделением и недурственный оклад. При условии, что я уйду на новое место не один, а с ассистентами и медсестрами. Как вы думаете, кому я обязан столь щедрым предложением на старости лет?

Мне стало неловко.

– Я тут ни при чем, Сергей Витальевич, – серьезно ответила я. – Скорее всего, инициатива службы безопасности. Я поговорю, чтобы вас больше не беспокоили. Или вы согласились?

– Хрм, хрм, – недовольно покашлял хирург и повторил: – Я слишком стар, чтобы менять привычки, Марина. Деньги мне не нужны, пациентов своих я не оставлю. Туда же, к вам, простым смертным не попасть?

Я покачала головой.

– Вот-вот, – пробурчал Эльсен. – Борзые все слишком. Пойди, Эльсен, туда, пойди, Эльсен, сюда… А я здесь уже двадцать три года. Ты, кстати, учиться собираешься?