Игорь Иванович был человеком практичным и, если его что-то не устраивало, не стеснялся обидеть отказом. Но по здравом размышлении придраться было не к чему. И он оставил все как есть.

Прежде всего нужно было опросить преподавателей университета, в котором училась Полина. И ее университетских друзей. С друзьями можно было встретиться и вечером, а вот преподавателей придется собирать через ректора, и получится это только во вторник.

Он снова перелистнул папку на титульный лист. С фотографии на Игоря смотрела его дочь – такая, какой она стала после их последней встречи. Совсем не похожа на него, темноглазая, темноволосая, крепкая. Байдек подробно рассказал, что случилось после перемещения из зала телепорта, и Стрелковский был благодарен ему за то, что тот не задает лишних вопросов.

– Да мы не очень дружили в последнее время, – говорила одна из соседок Полины, косясь на капитана Дробжек, невозмутимо, но пристально глядевшую на нее. Они сидели в комнате, и за дверью, в коридоре общежития, взволнованно и любопытно галдели пытающиеся подслушать студенты. – Нет, отношения нормальные были, но она почти всегда отсутствовала. Считайте, только ночевать приходила. Раньше мы и гуляли вместе, и болтали, она небогатая была, но щедрая, помогала мне, если по учебе что-то не получалось. Языки она хорошо знала, мы постоянно ее ругали, что на иняз не пошла. А потом устроилась на одну работу, на другую, и как-то общение сошло на нет.

– А на какую работу Полина устроилась? – уточнил Стрелковский, поощрительно улыбаясь, чтобы расслабились и не так пугались напарницы. Надо сказать, пусть как-то поприветливее выглядит, что ли. Свидетели – народ такой: чуть выбьешь из колеи – и половину важного забудут, а половину побоятся сказать.

– Сначала официанткой работала, – сказала вторая, морща лоб, – месяца четыре, таскала с собой из кафе пирожные, нас угощала. А потом, как с университета полетела, куда-то устроилась, но не говорила куда.

– Мы думали, в сборную какую-нибудь попала, – подала голос третья, – потому что со спортивной сумкой ходила постоянно. И одеваться начала лучше, сразу стало заметно. Так-то одно и то же носила, на ночь постирает – и на батарею, сушиться, а тут сразу вещи появились. Но где работает – не отвечала, отмахивалась.

– Постойте, – попросил Игорь Иванович, – извините, девушки. А когда Полина «полетела с университета»? Разве она сейчас здесь не учится?

– Учится, но на платном, – нетерпеливо сказала первая. – Полетела в зимнюю сессию, на первом еще курсе, потому что много пропускала, и преподаватели недопуск ставили. Мы даже письмо с подписями в ее поддержку писали, но нет, не согласились допустить.