Капитан Дробжек искоса глянула на собеседника и включила какую-то приятную музыку. Но легче не стало.

– Я вчера допоздна у нашей бабульки была, – сообщила она отстраненно, – намыла там все, наготовила. Завтра опять съезжу, если отпустите. Совсем одна, бедная, не приезжают к ней дети, представляете? Я-то думала, нет никого, а оказывается, трое, две дочери и сын. И живут ведь недалеко, сволочи. Давайте, когда найдем нашу принцессу, съездим к ним, Игорь Иванович, и я их побью? А?

Он криво улыбнулся.

– Рассказывала мне про молодость свою, так трогательно, – продолжала внезапно разболтавшаяся Люджина, глядя на дорогу. – С мужем пятьдесят лет жили, представляете? И умер он недавно. Вот хотела бы я, чтобы и у меня так было. Одна любовь – и на всю жизнь.

Игорь посматривал на нее с иронией – так очевидны были попытки северянки отвлечь его.

– Ну и за чем дело стало, капитан? Достойных мужчин много. Только детей воспитывайте так, чтобы не забывали о родителях.

– Достойных женщин тоже много, – серьезно сказала она, – однако же вы так и не женились.

– Почти приехали, – сухо произнес агент Стрелковский, – видимо, это и есть офис.

Люджина молча припарковалась, молча же вышла, последовала за ним.

Внутри все оказалось очень респектабельно, и администратор не переставала улыбаться ни на миг, сообщая, что директора, к сожалению, нет, но он будет счастлив поговорить с господами безопасниками, когда вернется.

– Врет, – сказала северянка, и улыбка красавицы-администратора несколько потускнела. Она потянулась к телефону.

– Где кабинет вашего директора? Говорите быстро! Посмеете позвонить – руку сломаю, – пообещала чем-то раздраженная Люджина, и Игорь укоризненно посмотрел на нее.

– Кабинет на втором этаже, – пролепетала девушка, – в конце коридора.

– Избавлю вас от искушения, – сурово сказала Люджина и непринужденно разорвала шнур от телефона.

– Полегче, капитан Дробжек, – попросил Стрелковский, когда они быстро поднимались наверх.

– Как вам будет угодно, полковник, – четко ответила идущая впереди северянка, и Игорь покачал головой. Всего два дня работы – и уже типично женский вынос мозга. Гадай теперь, то ли обиделась, то ли застеснялась, то ли придумала себе чего. Нет, надо было прислушаться к интуиции и просить заменить ее на нормального сотрудника мужского пола.

Игорь никогда не был шовинистом, да и работало на него много агентов-женщин, но то ли он отвык в монастыре от общества и привычек прекрасного пола, то ли с возрастом стал нетерпимее, но это сильно отвлекало. И раздражало.

Встреченные люди подозрительно поглядывали на них, и пару раз Стрелковскому казалось, что он видит знакомые лица.